Российская оккупация Крыма и непрекращающаяся агрессия на Востоке Украины спровоцировали невиданный со времен «холодной войны» кризис системы европейской и евроатлантической безопасности, пишет эксперт по проблемам национальной безопасности Тарас Жовтенко.
И хотя все основные игроки по обе стороны Атлантики более-менее пришли в себя и активно занялись восстановлением военно-стратегического паритета, столь беспардонно нарушенного Кремлем, российское руководство продолжает периодически подливать масла в огонь.
Циклическая эскалация боевых действий в украинском Донбассе российско-террористическими войсками, практическая неэффективность нормандского формата и порожденных им Минских соглашений, периодически подогреваемая воздушными и морскими провокациями со стороны ВВС и ВМФ России, не давали отодвинуть на задний план тему возможного вооруженного конфликта между НАТО и РФ.
Однако недавно эта тема получила новое развитие в контексте проведения военных учений – как Российской Федерацией, так и странами-членами НАТО.
Ряд известных европейских дипломатов и государственных деятелей стран Европы и России выступили с заявлением о необходимости проведения срочных консультаций на уровне Совета Россия–НАТО для утверждения новых правил взаимодействия сторон в рамках проводимых каждой из них военных учений.
Причиной такого шага авторы называют возможность «опасного просчета или инцидента, который способен спровоцировать дальнейшее углубление кризиса или даже военную конфронтацию между Россией и Западом». Выходом из ситуации мог бы стать т.н. «Меморандум взаимопонимания» между Альянсом и РФ, расписывающий нормы взаимодействия в рамках военно-воздушных или военно-морских учений, проводимых вблизи границ потенциальных противников.
Сама по себе идея неплоха, если бы не несколько любопытных нюансов.
Во-первых, авторы заявления ссылаются на аналогичный по духу документ, подписанный между представителями ВВС США и Китая. Открываем американо-китайские «Рекомендации ВВС США по контактам с китайской стороной», и читаем: «ввиду возрастающей роли и влияния Китайской народной республики в мировой политике, военные контакты ВВС США с Армией, ВМФ и ВВС Китая становятся все более важными». Далее следуют инструкции о том, как организовывать и проводить рабочие визиты китайских делегаций на американские базы и другие военные объекты, а также темы, которых следует избегать в общении с китайскими военными. Нужен ли такой документ России и НАТО в данной ситуации – большой вопрос.
Во-вторых, угрозу обострения ситуации несут не столько учения сами по себе, сколько воздушные и морские провокации Москвы в отношении отдельных стран-членов НАТО. Постоянные полеты стратегической авиации ВВС РФ (иногда даже с ядерными боеприпасами на борту) являются куда более рискованными мероприятиями хотя бы потому, что древняя российская военная техника может не выдержать напряженного графика полетов и рухнуть на территории какой-либо страны Альянса. Стоит также отметить, что провокаций этих уже стало гораздо меньше.
В-третьих, интенсивность российских учений, равно как и провокаций, обратно пропорциональна возрастанию военного потенциала европейских союзников США за счет переброски дополнительных наземных и воздушных сил. Естественно, что Москве всегда хотелось побряцать оружием и попугать более слабых соседей. Однако в ситуации, когда желаемого потенциального устрашения сие действо не вызовет (со стороны Альянса военной техники становится все больше, не говоря уже о том, насколько она более совершенна), а риск спровоцировать ответную реакцию (а значит, потерять оставшуюся технику, которая еще не развалилась и может принимать участие в учениях) возрастает, Кремль сам дважды подумает, прежде чем решаться на какой-либо провокационный шаг.
Диалог между Брюсселем и Москвой необходим – дипломатические контакты во время кризиса еще более важны, чем в мирное время. Однако, судя по всему, предложение авторов упомянутой инициативы преследует совершенно другую цель: найти весомый повод вернуть Москве утраченные геополитические позиции в европейских и евроатлантических делах.
