Каким образом убийца мэра Феодосии Александра Бартенева достал обрез, числившийся среди уничтоженных вещдоков милиции Тернополя? Для людей, знакомых с истинной ситуацией в правоохранительных органах, это не выглядит удивительным
Об этом в авторской колонке адвокат Александр Пурас юридической компании «Лорика».
…Милиционерами в ходе проведения следственных действий изымается огромное количество предметов, документов, веществ и т.д. как преступного, так и хозяйственно-бытового назначения. Если изъятый предмет имеет значение для установления истины по делу, то он после запротоколируемого в присутствии понятых осмотра приобщается в качестве вещдока.
Отдельная категория изъятых предметов, как, в частности, обрез охотничьего ружья, перед процедурой приобщения проходит исследование и экспертизу у экспертов-криминалистов, которые и дают заключение о его криминальной переделке каким либо способом.
Далее речь пойдёт, безусловно, не о всех подразделениях милиции, но, к сожалению, о большинстве.
Согласно нормативно-правовым актам и ведомственным инструкциям, вещественные доказательства должны храниться в специально оборудованных помещениях. Должностное лицо, за которым закреплено данное помещение, обязано вести строгий учёт вещественных доказательств в специальном журнале, до вступления приговора суда в законную силу или до момента принятия иного решения относительно этих предметов.
На самом же деле, в украинских реалиях эти помещения представляют собой не аккуратные стеллажи с пронумерованными картонными коробками, как в кинофильмах, а подвальные или чердачные комнаты, где вещдоки валяются на полу бессистемно, порою не один год. За это время меняются ответственные за помещение, при этом ревизию проводят в одном случае из ста.
Бесконтрольность, неудовлетворительное материальное обеспечение и менталитет толкают работников милиции на присвоение предметов, которые по закону обязаны уничтожить (что-то приспосабливается в домашнем хозяйстве, что-то сдаётся на втормет). Фактически уничтожается лишь то, что невозможно использовать (наркотики, оружие, взрывчатые вещества, не типичные боеприпасы и т.д.) Хотя, куда порой «уходят» наркотики – это тоже предмет для выяснения компетентными органами.
Для процедуры уничтожения вещественных доказательств (или просто составления протокола о таком действии) создаётся комиссия из числа работников милиции и приглашаются понятые, из числа «своих». В данный документ вносится всё, что должно быть уничтожено за какой-то период времени, вне зависимости – есть эти предметы в наличии, или нет. Дело сделано, акт составлен – предметы как бы перестают существовать на бумаге, но не физически.
Затем индивидуальные признаки предметов уничтожаются новыми владельцами. Маркировки, номера, названия и т.д. спиливаются, вытравливаются кислотами, что должно исключить возможность идентифицировать в дальнейшем этот объект, как ранее изымавшийся и бывший вещественным доказательством.
В редких случаях, когда сами милиционеры обнаруживают пропажу серьёзного вещдока, как, например, обреза, руководство территориального органа внутренних дел, чтобы избежать дисциплинарных взысканий или «ещё чего похуже», даёт указание составить акт об уничтожении этого предмета.
Получается, что он не исчез (похитил кто-то из сотрудников, имеющих доступ в комнату хранения), а его уничтожили. И остаётся надеяться, что «уничтоженный» обрез не «всплывёт» ни на каком криминале.
По всей видимости, именно такая махинация и подлог не прошли не замеченными у тернопольских милиционеров, в результате преступления в Феодосии.
Кстати, версия о разбойном нападении с целью завладения имуществом – достаточно приоритетная по нескольким причинам.
Во-первых, стреляя с полутора метров, со спины, из обреза достаточно просто целиться в голову, что гарантирует летальный исход.
Во-вторых, выстрел из оружия 16 калибра с такого расстояния, имеет колоссальную останавливающую силу, гидродинамический удар и моментальный болевой шок. После чего, Бартенев вряд ли бы смог продолжить борьбу. Вероятнее всего, преступник угрожал обрезом, после чего произошла борьба, в ходе которой и произошел смертельный выстрел.
В-третьих, само оружие – не самое удачное для заказного убийства. В незаконном обороте находятся тысячи единиц огнестрельного оружия, более надёжных и компактных.
