Дестабилизация ситуации при помощи терактов – привычный для России инструмент. Но использовать его она сможет только в крупных городах, где сохранилось пророссийское подполье. Об этом в блоге пишет политолог Владимир Фесенко.
Не уверен, что теракт в Харькове – признак изменения российской стратегии, как и в том, что существует такое понятие, как стратегия РФ. Есть определенные цели Кремля, в частности, связанные с тем, чтобы удержать Украину в сфере своего влияния и максимально дестабилизировать ситуацию внутри нашей страны. Эти цели остаются неизменными с самого начала конфликта.
А вот тактика достижения этих целей формируется, исходя из конкретных сиюминутных задач и внешних обстоятельств.
Например, в прошлом году РФ отрабатывала политическую линию на создание «Новороссии» и раскол Украины. Эта тактика оказалась неудачной, в результате чего у России появилась некая квазистратегия (квази-, поскольку она по-прежнему не имеет завершенного вида): втиснуть нам на содержание две сепаратистские республики, но на условиях, которые позволят им оставаться максимально самостоятельными и по-прежнему подчиняться Москве, а не Киеву.
Что касается второй цели – дестабилизации ситуации в Украине – то и здесь я не вижу ничего принципиально нового. Использование террористического подполья для нагнетания паники – тактика, которая применялась Россией еще в прошлом году. Трагические события в Харькове только подчеркнули это и стали очередным доказательством того, что РФ целенаправленно занимается подрывной деятельностью на украинской территории.
Но террористическое подполье в Харькове, к сожалению, проявляло себя еще и до Нового года. И тут я должен сказать, что наши спецслужбы и правоохранительные органы недостаточно эффективно ведут борьбу с этим подпольем – как в Харькове, так и в Одессе.
Иными словами, дестабилизация ситуации при помощи терактов – привычный для России инструмент, но, возможно, сейчас она начнет использовать его более активно. Другое дело, что эффективное использование этого инструмента возможно только там, где для этого есть соответствующая социальная база и некая подпольная сеть – то есть в крупных городах, где сохранилось и продолжает действовать достаточно разветвленное пророссийское подполье.
