Донбасс обзавелся имиджем региона-бунтаря задолго до начала нынешней войны. Еще в 1989 году шахтерские забастовки здорово встряхнули Союз и стали предвещанием краха советской экономики.
Об этом в своем ЖЖ пишет блогер с ником Frankensstein.
Тогда шахтеры выдвинули ряд экономических и политических требований, многие из которых теперь кажутся смешными. Горняки, к примеру, требовали от правительства к 2000 году обеспечить каждую шахтерскую семью квартирой, разрешить шахтерам выход на пенсию в 45 лет, а также лучше обеспечивать Донбасс продуктами. Правительство не на шутку перепугалось и пошло на значительные уступки. Итогом забастовок стал закон об “Экономической самостоятельности УССР”, принятый Верховной Радой 3 августа 1990 года, который стал прологом украинской независимости.
Однако независимость Украины не решила проблемы угольной отрасли Донбасса, да и не могла их решить. Кризис отрасли был слишком глубоким. В 1990-х в Донбассе начался настоящий ад, и забастовки шахтеров в течение следующего десятилетия сотрясали Украину почти каждый год.
Как и в СССР, в Украине шахтеры продолжали выдвигать не только экономические, но и политические требования. Причем, в них сохранялась тенденция к сепаратизму. В первой же крупной забастовке времен независимости, случившейся в 1993 году, шахтеры потребовали референдума уже о региональной самостоятельности Донбасса. Если в 1989 году рабочим казалось, что на их средства жирует Москва, то теперь гнев пролетариата переключился уже на новую столицу.
Забастовки 90-х были по сути голодными бунтами. В 1993 году горняки восстали из резкого скачка цен на колбасу (стоимость килограмма копченой стала примерно равняться 15% зарплаты горнорабочего). В 1995-96 цены стабилизировались, но начались задержки с выплатой денег. В 1998 году, когда долги по зарплатам перед шахтерами достигли 12-20 месяцев, очередная забастовка в Луганске окончилась масштабной дракой рабочих с местным “Беркутом” в день Независимости. Милиция беспощадно избивала забастовщиков, и только самый отчаянный фантазер мог представить себе тогда, что через 16 лет те самые луганские шахтеры будут кричать на площадях “Беркуту” – слава!”, приветствуя точно такое же звериное избиение студентов на киевском майдане.
После 1993 года горняки больше не выдвигали политических требований, и настаивали только на выплате зарплат и регрессов. Постепенно забастовочное движение и вовсе сошло на нет. Шахты закрывались одна за другой, и горняков становилось все меньше, профсоюзы распадались, отрасль слабела и теряла былую мощь. К началу 2000-х ситуация в экономике постепенно стабилизировалась, и в Донбассе наступили долгие годы затишья. Из самого неспокойного региона страны он напротив, превратился в цитадель “стабильности” в том негативном понимании этого слова, к которому мы привыкли. В 2004 году Донбасс приобрел имидж реакционного и конформистского края, а шахтеры, принимавшие прежде участие в забастовках, превратились в штрейкбрехеров и участников всевозможных “антимайданов”.
Такой резкий поворот объясняется просто. После десяти лет страшной нищеты, когда шахтеры вынуждены были запаривать детям комбикорм на обед и собирать металлолом, чтобы как-то протянуть голодные месяцы, даже относительно небольшие, но регулярные деньги стал восприниматься как невероятное благо. Кроме того, самых буйных активистов при случае обычно первыми пускали под сокращение, и отрасль таким образом постепенно была зачищена от бунтарей.
Однако популярное еще с 80-х утверждение о том, что трудовой Донбасс всех кормит, и получает меньше, чем отдает, осталось жить в шахтерской среде. И в дальнейшем превратилось в идеологический штамп, который с удовольствием взяли на вооружение политики популисты. Именно это ложное убеждение и определило линию поведения шахтеров во время событий весны-лета 2014 года. Шахтеры в массе своей так или иначе поддержали сепаратистов и стали жертвами как российской пропаганды, так и специфических стереотипов, бытовавших в шахтерской среде.
Работников угольной отрасли пугали не только черными трансплантологами Коломойского и распятыми мальчиками, но и грядущим закрытием шахт по требованию МВФ, которое обязательно осуществит новая власть. В раздевалках с удовольствием передавали из уст в уста “достоверную информацию” о том, что Майдан был организован на деньги Сороса, потому что цель Запада – превратить Украину в колонию и закрыть все ее шахты и заводы. Корнями эти страхи уходят в 90-е годы, когда Мировой Банк действительно финансировал реструктуризацию шахт в Донбассе, и шахты действительно варварски уничтожались. Правда, руководили процессом тогда “по нутру свои” донецкие министры и губернаторы, в карманах которых и осталась значительная часть кредитных средств, но этого шахтерская память уже не сохранила. Во всем остался виноват мировой капитал и любые намеки на возможность повторения кошмара 90-х, вызывали у горняков ужас.
Параллельно раскручивалась сепаратистами и другая страшилка – “Донбасс работает на Галичину и Киев”. Сегодня уже мало кто помнит, что в конце 80-х аналогичный аргумент только против Москвы и России активно использовали агитаторы из “Народного Руха”, которые таким образом настраивали шахтеров голосовать за независимость Украины в 1991 году. Тогда шахтеры так же охотно, как и теперь, вняли призыву не кормить Центр, и проголосовали за независимость фактически из экономических, но не идеологических соображений. Вот только идеологема “мы работаем, а остальные протирают штаны” оказалась слишком живучей и привлекательной, и в дальнейшем стала работать уже против самой Украины.
Когда в городах Донбасса начались антигосударственные выступления, обе стороны конфликта попытались склонить шахтеров на свою сторону, приводя в качестве аргумента тезис – “ваши шахты не будут работать”. Сторонники территориального единства убеждали, что уголь Донбасса будет не нужен России, а сторонники сепаратистов настаивали, что шахты закроет новая украинская власть, которая ненавидит Донбасс. Шахтеры поверили второй версии. Массовых выступлений рабочих против сепаратизма не произошло. Единственной акцией, на которой горняки выступили против “ДНР”, был митинг работников шахты “Комсомолец Донбасса” 22 июня в Кировском. Там люди выразили недовольство после того, как боевиками был совершен разбойный налет на шахту. Правда, в самом Кировском утверждают, что акция была проведена по команде сверху и не являлась стихийным протестом.
В митингах ДНР шахтеры участвовали гораздо охотнее. Конечно, ничего похожего на стачки 90-х не было, но в целом некоторая часть работников шахт присоединялась к антиукраинским выступлениям. Так, 28 мая в Донецке несколько сотен работников шахт Скочинского, Абакумова и Трудовская принимали участие в митинге против АТО. Но чаще горняки на митингах сепаратистов просто растворялись в общей толпе, никак не выделяя свою профессиональную принадлежность.
После того, как власть на части территории Донбасса полностью перешла в руки пророссийских боевиков, и шахты стали останавливаться из-за боевых действий, зарплаты на государственных шахтах выплачиваться перестали. Многие предприятия были остановлены и затоплены.
Глава Независимого профсоюза горняков Донбасса Николай Волынко еще летом прогнозировал, что такая ситуация может привести к шахтерским забастовкам уже против сепаратистов, однако никаких выступлений до сих пор не последовало.
– Я надеюсь, что шахтеры еще по-настоящему скажут свое слово. Сопротивление начинает нарастать. На днях в Шахтерске “ДНРовцы” хотели провести митинг в поддержку свою, пришло аж три человека на этот митинг. Это показатель того, что население, хоть и молчаливо, но начинает сопротивляться”, – говорил он в интервью.
С тех пор экономическая ситуация на оккупированных территориях только ухудшилась, но горняки на акции протеста так и не вышли. По словам профсоюзного лидера Михаила Волынца, шахтеры госпредприятий не получают зарплату с июня. На частных шахтах ситуация получше – в угольных объединениях Рината Ахметова “Краснодонуголь”, “Ровенькиантрацит” и “Свердловскантрацит”, продолжается и добыча угля и выплата зарплат. Однако в Первомайске, Кировске, Торезе, Шахтерске, Красном Луче, Снежном денег шахтеры не видят.
Однако, шахтеры вовсе не спешат винить в этом оккупационную администрацию. Как и большинство жителей Донбасса, они возлагают вину за безденежье на Киев и считают, что деньги им должны не “ДНР” и “ЛНР”, а Украина. К тому же, многие шахтеры действительно не только морально поддерживают сепаратистов, но и становятся участниками различных бандформирований. Об этом в частности говорил все тот же Волынец.
– Сказать, что они не поддерживают сепаратистов, нельзя. Есть часть шахтеров, которые ходят на блокпосты и баррикады, которые воюют, среди них есть погибшие. Они обмануты и разными способами туда вовлечены, – рассказал он.
Не раз боевики заявляли, что в составе военных формирований “ДНР” есть целый батальон под названием “Кальмиус”, якобы полностью состоящий из шахтеров. Об этом писала в частности “Российская газета”.
Если эта информация соответствует действительности, становится понятно, почему шахтеры в Донбассе не выходят на забастовки. Это означало бы фактически бастовать против самих себя. Так что признавать ответственность за свои действия горняки не спешат и предпочитают и дальше винить во всем исключительно Украину.
Впрочем, ситуация еще может измениться из-за нестабильной ситуации внутри самопровозглашенных республик. Если шахтеры и симпатизируют идеям сепаратизма в целом, то зачастую резко негативно настроены по отношению к отдельным лидерам боевиков. Этими настроениями могут воспользоваться враждующие между собой группировки. Если руководителям “ЛНР” и “ДНР” не удастся решить финансовые вопросы и запустить остановленные шахты, то волна народного гнева вполне может обернуться против них и привести к очередной смене власти в донецком гетто.
В 90-х шахтерские забастовки часто начинались с “бабьих бунтов” – выступлений шахтерских жен. Супруги в отличие от своих мужей не боялись увольнения, и устраивали под администрациями шахт стихийные акции протеста с требованиями выплатить долги. Сегодня такие же “бабьи бунты” уже состоялись в нескольких городах Донецкой и Луганской областей. Значит, вполне вероятно, что зимой мы все же увидим на улицах и суровых, присыпанных угольной пылью рабочих, требующих от опереточных “правительств” решить их проблемы или уйти.
