Граница между Россией и Украиной сегодня лежит в пространстве ненависти.
Не существует двух Украин — Западной и Восточной, есть две Украины – одна пораженная этим вирусом ненависти, и сопротивляющаяся ему. И граница между ними проходит в душе каждого.
Одним из отличительных свойств постсоветской Украины и ее несомненным преимуществом, было ее миролюбие и способность избегать острых конфликтов. Украинский «конформизм» сыграл двоякую роль: позволил сформироваться как бюрократически-коррумпированному подобию независимого государства, так и относительно толерантному обществу, в котором не было острых конфликтов за все годы его существования.
России и Януковичу сотоварищи удалось разрушить один из главных элементов этого конкурентного преимущества Украины — в виде ее толерантности и социального капитала.
Для путинского режима основную угрозу представляет не какой-либо новый Президент Украины или даже ее сближение с Европейским Союзом. Главный враг для Путина (как лично, так и основе его политического режима) — это эффект украинского Майдана. При этом в его наиболее «неприемлемом» для Кремля виде – в качестве ненасильственного в своей основе сопротивления.
«Заточенная» под репрессии российская государственная машина, постепенно возрождающая лучшие традиции пока советских (а вскоре возможно и сталинских) времен – не способна справиться с украинским «стратегическим оружием» — мирным Майданом. Эффекты «мягких» методов таковы, что с ними практически бесполезно бороться в долговременной перспективе «жесткими» способами. В краткосрочной перспективе — силовой разгон митинга может казаться победой, но стратегически это неминуемо приведет к поражению, что продемонстрировал печальный опыт Януковича.
А вот то, что уже удалось сделать Путину – это заставить украинцев играть по кремлевским правилам. Кремлю удалось «навязать» Украине язык ненависти и дискурс войны.
И неважно, что эти дискурсы в итоге разрушат саму Россию. Втянувшись в них Украина проигрывает в самом главном – в возможности построить украинский проект, альтернативный российскому. Главная задача Путина на идеологическом фронте – не присоединить Донбасс или Новороссию, а не дать построить «успешную» Украину, на демократических основаниях. В этом смысле Украина радикально проигрывает Кремлю в информационной войне. И этот проигрыш невозможно компенсировать успешным АТО.
Российская политическая система выросла из советских способов порождения и управления ненавистью. В этом смысле, она в своей сути даже не дитя, а полное продолжение советской системы. Даже на идеологическом уровне, российские политические элиты не нашли ничего нового как поднять народ на «священную войну» с Западом. Вновь, Россия ставит на отверженных и ущемленных неким «мировым порядком», пытаясь консолидировать вокруг себя реваншистов и популистов любых мастей. Опять главный лозунг – «пролетарии всех стран соединяйтесь»! И не важно, кого, в разряд этих «пролетариев», впишет кремлевская пропаганда. То ли «Йоббик», то ли французских правых, то ли еще каких «антифашистов». Вся абсурдность и даже принципиальная несовместимость подобных проектов – снимается «диалектическим единством» киселевской пропаганды.
Но главным механизмом, который «соединяет» подобные проекты — это механизм ненависти и поиска врагов. А в связи с генетической близостью происхождения, из советского прошлого, России и Украины, для последней этот вирус является особо опасным.
Основная война всегда ведется на уровне картин мира и ценностей. Основные различия Украины с Россией, в системе, прежде всего, социальных, а на этой основе и политических отношений. Что может предложить миру Россия? Ведь картина мира, система социальных отношений и ценностей – это предложение миру.
Проблема России в том, что мифы о ее величии строятся на достижениях давно минувших дней, и кроме великой русской литературы, театра и тп. столетней давности, (которые к тому же не особо актуальны «подавляющему» большинству, как основе путинского режима), нынешние российские власти не нашли ничего более значимого как победа во Второй мировой войне. Ну да, был еще Гагарин… Но на сегодняшний день, Россия представляет собой просто большую коррумпированную бензоколонку, существующую только благодаря тому, что качает нефть да газ. На этом величия не построишь. А подростковые комплексы «ущемленности» — остались.
Зато сейчас Кремль экспортирует на ближайшие страны еще и психоз войны и ненависти. Особый путь России превратился в путь к ксенофобии и изоляционизму.
Есть ли у нас шанс победить в этой войне «инфицирования» ненавистью? Хотелось бы верить, что да. Но проблема «вирусных» заболеваний в том, что если инфицирование произошло – эту болезнь придется лечить. Это уже не «насморк» в виде то ли коррупции, то ли еще чего, который может пройти сам в результате роста.
Еще полгода назад в реальность гражданской войны в Украине — было невозможно поверить. Ведь никаких «реальных» оснований для войны в Украине нет! Но как гласит Теорема Томаса — если ситуация определяется человеком как реальная, то она реальна по своим последствиям. Оказалось, что с помощью пропаганды очень легко вызвать массовый психоз…
Без целенаправленных действий — мы обречены на многолетние рецидивы. И здесь на важно насколько «обоснована» ненависть. Каждая сторона найдет «свое» обоснование. Речь не идет о каком-то «безграничном» пацифизме. Использование насилия, для предотвращения большего насилия – может быть обоснованным, а иногда, даже необходимым. Речь о том, что это порождает «заколдованный» круг из которого просто так не выйти.
Проблема в том, что мы уже «втянуты» в Иное время. Это время рождения и мифа. Мифы врагов и героев, своих и чужих — уже начали формироваться. Погибшие с обеих сторон – становятся жертвами на алтарь ненависти. И здесь уже не важно, на чьей стороне, и за какие идеалы (или суммы) были убиты эти жертвы. Кровь – нивелирует любые доводы разума. Этот круговорот боли, ненависти и памяти – уже запущен. И выход из него может быть либо через полное уничтожение (что не является выходом, так как порождает очередной круг насилия), либо примирение. Но примирение возможно лишь между «состоявшимися» личностями в результате некоего «перерождения». Это значит осознание, готовность измениться и принятие на себя ответственности. Готовы ли к такому изменению донецкие «почитатели» супермаркета «Метро» — вопрос риторический.
Наверное, как в жизни каждого отдельного человека, так и страны, есть «узловые» точки, события – в которых формируется субъектность, либо нет. Видимо Украина, как страна, не прошла эту точку в свое время, и теперь расплачивается за это в форме ускоренного и жесткого перехода. Хотя кризис — это не только «наказание», но и пространство возможностей, если нам удастся ими воспользоваться.
Основное различие между условно «вышедшими» на Майдан и «захватившими» Метро – в направленности одних в будущее, а других – в прошлое. Граница между «двумя» Украинами лежит не в пространстве, а во времени. Феномен нынешней революции показал, что в Украине выросло «новое» поколение (и речь не о возрасте), которое не хочет и не может жить в трупных испарениях не умершего, а «долго-разлагающегося» совка. «Совок» — это явление ментальное, связанное, прежде всего, с набором психологических характеристик патернализма, аморфности, массовой обезличенности и рабской покорности.
Большинство «ностальгирующих» о России – ностальгируют о прошлом, о Советском Союзе или «золотой» молодости. Их пугает не украинский язык или «Слава Украине» (хотя на это и работает вся кремлевская пропаганда долгие годы), их пугает – Будущее, со всеми его вызовами и неизвестностью.
Время – нельзя повернуть вспять и даже – остановить. Если мы не меняемся – мы умираем. Осознание этого – это этап взросления, без которого никакое развитие невозможно. Попытка вернуть все «как было» — обречена на «дурное» повторение. Ни во что иное кроме фарса или трагедии это не выльется.
Чтобы Донбасс был «услышан» — он должен начать говорить, а не материться. В этом смысле мат – это признак не структурированной речи (по сути – бессознательного). Для «говорения» — необходим Субъект, но это одновременно означает позицию принятия на себя ответственности и готовности к личному изменению.
