"Россия имеет серьезные проблемы с бюджетом, ООН, со своей стороны, оказывает давление на обе стороны конфликта, с тем чтобы они уважали процесс мирного урегулирования, - так почему Москва разжигает "замороженный конфликт" на Украине?" - задает вопрос в The Washington Post Сэмюэл Рамани, аспирант Оксфордского университета, специализирующийся на внешней политике России после 1991 года.
Во-первых, по мнению автора, “Москва хочет закрепить контроль над Восточной Украиной”.
“Недавние нарушения перемирия позволяют предположить, что Москва хочет полностью контролировать политические события на Восточной Украине и держать в узде пророссийские формирования”, – говорится в статье.
Ссылаясь на данные украинской разведки, Рамани пишет о встрече Владислава Суркова (“близкий помощник президента Путина”) с лидером ДНР Александром Захарченко, во время которой, по сообщениям, последнего раскритиковали за то, что он не следовал указаниям российского военного командования и не использовал российскую финансовую и военную помощь для решения боевых задач, поставленных Москвой.
Тем не менее, целью российской помощи, как представляется, не является расширение территории, рассуждает автор. “Вместо этого Путин, как кажется, инициирует мелкомасштабные военные кампании, чтобы выяснить, какие подразделения пророссийских сепаратистов лояльны Москве”, – говорится в статье.
Кремль также берет под свой контроль экономическое восстановление Донбасса, продолжает автор. Сергей Назаров, заместитель министра регионального развития, стал инициатором масштабного проекта развития, который охватывает финансовый, энергетический, транспортный и торговый сектора экономики этого региона.
Во-вторых, пишет Рамани, “Россия считает, что украинские политики угрожают перемирию”.
“В то время как Россия и прокремлевские сепаратисты, главным образом, несут ответственность за военные действия, дестабилизирующие Восточную Украину, европейские лидеры также критиковали украинских политиков за их неготовность соблюдать перемирие”, – говорится в статье.
Путин требует от украинского парламента провести масштабные конституционные реформы в соответствии с соглашением “Минск-2”. Эти реформы дали бы Донбассу постоянный особый статус на законных основаниях, напоминает автор.
“Националисты и популисты в украинском парламенте продолжают блокировать эти реформы”, – отмечает он.
“Как следует из прошлых заявлений, логично будет предположить, что Россия рассматривает растущие сомнения относительно готовности Украины соблюдать минские соглашения как законное обоснование для возобновления военных действий на Украине”, – говорится в статье.
В-третьих, “присутствие НАТО в Черном море растет”.
“Страх оказаться в натовском окружении также помогает объяснить разжигание Россией военной напряженности на Украине”, – полагает Рамани.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, находящийся во враждебных отношениях с Путиным, недавно высказался в том смысле, что НАТО должно быть в состоянии оспорить российский контроль над побережьем. Румыния, разделяя эти опасения, приветствовала решение США в конце апреля перебросить на ее территорию реактивные истребители F-22, говорится в статье.
Поскольку Крым и Севастополь имеют жизненно важное стратегическое значение для российских претензий на господство в регионе, Москва ожидает, что более сильное российское военное присутствие на Украине сдержит дальнейшие “провокации НАТО” в Черном море, считает автор.
“Таким образом, российскую эскалацию насилия на Восточной Украине можно объяснить желанием России консолидировать свое влияние над занятыми территориями, а также сопротивлением предполагаемой украинской и натовской агрессии”, – пишет Рамани.
“Что дальше? Вероятно, надо ожидать тактического увеличения отдельных боестолкновений с последующим восстановлением “замороженного конфликта”. Но даже непродолжительные боевые действия делают подписанные в Минске договоренности висящими на волоске”, – заключает автор.
