Эти девочки, возможно, держали руку умирающего бойца и до последнего говорили ему бодрые слова.
В один день уложились три события, два из которых – абсолютно полярны, как по форме, так и по содержанию, но именно они показывают какие-то вещи, которых мы не можем, либо не хотим заметить. Иногда имеет смысл остановиться, оглянуться и попробовать посмотреть на окружающее другим взглядом, не отягощенным пристрастиями и шаблонами. Автор старается иногда находить некую точку, которая позволяет получить именно такие аспекты, но сегодня она пришла сама, без предупреждения и комментария, как бы намекая на свою индифферентность к наблюдателю.
Итак, первое событие. Михо приблизился к границам Украины и толкнул речь из Польши. Мы обещали больше не оценивать его речей и поступков, а потому – не станем отступать от этого обещания. Тем не менее, не слышать этого было нельзя. На этом – точка, хотя второе событие – тесно связано с первым.
Совершенно нечаянно на глаза попалась одна из центральных новостных линий США, где без эмоций и даже каких-то конечных выводов автор материала анализировал путь Михо, прослеживая его от Грузии до сего дня. В этой сухости, тем не менее, была большая жесткость, чем это себе позволяют многие наши соотечественники. Вот уж далекого американского автора невозможно заподозрить в пристрастиях к Порошенко или кому-то еще. Там речь шла об общечеловеческих ценностях.
Единственное несовпадение моих собственных взглядов и взглядов автора относилось к тем успехам, которые Михо, безусловно, продемонстрировал в Грузии. Мы недавно писали о том, что в том случае следует использовать принцип: «кто девушку поит, тот ее и танцует». Короче говоря, мы считаем, что все реформы проводились по планам американских специалистов и, что самое главное, при полном финансировании реформ из Штатов. Автор же высказал иную сентенцию, с которой трудно спорить. Он написал, что в Грузии реформы имели успех не благодаря Саакашвили, а благодаря демократии, которую он перед уходом стал активно сворачивать. Это не мои слова, а потому – не моя критика.
Из всего этого – один простой вывод. Амбиции толкают человека на поступки, которые ставят крест на его несомненных достижениях и со временем станут бременем для него самого. Неукротимые амбиции, рвущие его изнутри, никому и ничего полезного не принесут, ибо эго превалирует над всем остальным. Из этой оперы — болезненное желание привлечь к себе внимание.
И вот событие третье, которое идет в контр-фазу ко второму и частично – первому событию. Оно настолько банально и в то же время, настолько емко, что, возможно, его смысл не всем будет понятен, но это лишь потому, что мне (возможно) не удастся верно сформулировать даже не мысль, а ощущение.
Итак, в районе метро Черниговская, навстречу мне двигался неприметный «бусик». Поскольку в сторону путепровода от ТЦ «Перекресток» — постоянная тянучка, то автомобили движутся медленно и можно легко рассмотреть пассажиров и водителей. Тем более, когда ты идешь пешком, а они едут тебе навстречу. В салоне бусика был парень-водитель и две или три девушки. Видно было, что это – компания давно знакомых и доверяющих друг другу людей. Они что-то рассказывали друг другу с улыбками и, в общем-то, здесь не было бы ничего, заслуживающего внимания, если бы не табличка номерного знака. Там не было привычных цифр, просто на черном фоне белым написано «Госпитальеры».
Это ехали люди, которым не нужна реклама, они не рвутся к микрофонам и телекамерам, они никого не обличают и ни к чему не призывают. Они просто делают свое дело, без надежды на признание их труда, даже без того, что кто-то поймет, зачем они делают свою работу.
А они вылазят на передок и вытаскивают оттуда наших раненых или уже мертвых бойцов. Это те самые смеющиеся девчата, которым я тщетно пытался заглянуть в глаза, и тот парень за рулем, который наверняка не раз вот так же рулил, только не по мирным улицам столицы, а там, где одна мина или одна пуля могут поставить точку на его молодой жизни. Причем он ездил не «от» пекла, а «в» этот ад, и не потому, что у него такой приказ, а по другим мотивам, которые они, наверняка, оставят при себе и никому об этом не станут рассказывать.
Вот эти девочки, возможно, держали руку умирающего бойца и до последнего говорили ему бодрые слова о том, что вот еще чуть-чуть и госпиталь, а там уже — подлатают. А боец уже знает, что не увидит ни госпиталя, ни маму, никого вообще, вот только эту девочку, которая пытается через слезы улыбаться, и в ее глазах он видит отражение последних секунд своей жизни. Это они без раздумий отдают на прямое переливание свою кровь, а потом долго стараются включиться в эту мирную жизнь, с этими ораторами, что-то требующими и обличающими.
Я только могу представить, что они думают об этом политическом цирке и что бы они могли сказать со всем правом и ответственностью, с четким понимание цены жизни, да и смерти. С окончательным определением того, кто враг, а за кого можно рискнуть своей жизнью.
Наверное, многие стали бы смотреть на вещи совершенно иначе, дай им вот эти самые госпитальеры посмотреть хотя бы маленький кусочек того, что составляет суть и цену их жизни. И что характерно, таких замечательных людей очень много, но у микрофонов постоянно оказывается какая-то дрянь. Мы в праве сделать так, чтобы этой дряни стало меньше, но мы обязаны хотя бы не слушать эту сволочь, ибо цена ей – грош!
