С трех сторон – с юга, востока и северо-востока – нам противопоставлены уже три полноценные российские армии.
“Намного большая проблема (чем ситуация в АТО, – ред.) – это то, что происходит на севере Донбасса, то есть на границе Украины с Россией, но севернее. Поскольку с той стороны, действительно, идет сосредоточение, формируются новые дивизии за счет переформатирования имеющихся бригад и фактического дополнения их, набивания дополнительными силами и средствами.
Речь идет фактически о двух армиях. Плюс, одна армия сейчас формируется в Крыму – 22-я общевойсковая, за счет тех сил и средств, которые три года уже перебрасывают оккупанты.
Соответственно, с трех сторон – с юга, востока и северо-востока – нам противопоставлены уже три российские армии. И если на Донбассе у нас сосредоточен весь наиболее боеготовый компонент сухопутных войск, то в других восточных регионах у нас ситуация намного хуже”, – рассказал в интервью “Апострофу” координатор ИС Дмитрий Тымчук.
“Мы этот вопрос поднимали на парламентском комитете по обороне достаточно давно. Министерство обороны рапортует о создании не только новых подразделений, но и новых бригад, новых отдельных батальонов. Но нужно понимать, что сформировать бригаду и полностью обеспечить ей место дислокации с нуля довольно проблематично. Нужно ведь не только построить несколько казарм, плац – и вперед. Должна быть создана полностью инфраструктура: с котельными, узлами связи и так далее. Плюс – военные городки, а к ним – детсады, школы, магазины… На самом деле, обеспечить дислоцирование бригады на одном месте, сформировать ее в поле, грубо говоря, – это колоссальные затраты. Передислоцировать тоже не намного дешевле. В любом случае, эти затраты сейчас, во время войны, наш бюджет просто не выдержит”, – констатирует эксперт.
Для обеспечения нашей обороноспособности на восточных рубежах Министерство обороны формирует новые части на этих направлениях. Но ситуация не такая радужная, как нам пытается представить военное руководство. Я не могу в деталях и с цифрами, к сожалению, рассказывать, но я тут разделяю тревогу наших офицеров в Генштабе, которые говорят, что Донбасс – это наша явная боль, но не самая главная. У нас намного большие проблемы могут быть на других направлениях.
По Крыму ситуация более рассчитана на демонстрацию угрозы со стороны России. Блокировать возможное наступление на сухопутном театре военных действий со стороны Крыма довольно-таки легко и просто: там два узких перешейка, где с нашей стороны даже небольшими силами и средствами можно сдерживать большую численность наступающих войск.
Провести десантную или комбинированную десантную операцию (с моря и с воздуха) россияне могут попытаться. Путин достаточно неадекватен для того, чтобы попробовать. Но дело в том, что таких серьезных операций Россия не проводила, пожалуй, со времен Второй мировой войны. И мало кто вспомнит операции, завершившиеся успешно. Такие операции сегодня только армия Соединенных Штатов может проводить.
Так что Крым в этом плане – скорее плацдарм для осуществления военно-политического влияния в регионе для России, чем плацдарм для наступления на Юг Украины, на материк.
