Креативный редактор Sobesednik.ru Дмитрий Быков рассуждает о целесообразности возвращения во власть Алексея Кудрина.
Россия вступила в эпоху большого торга или, если угодно, размена: позиция на доске усложнилась, и чтобы ее упростить, надо резко разменять все, что можно. Иначе перспектива на 2018 год вовсе уж не просматривается.
Скажем, Надежду Савченко можно разменять на частичную отмену санкций (вряд ли) или на российских узников на Украине, но делать это надо быстро, потому что Савченко плоха. Алексей Кудрин решил разменять свой репутационный потенциал: он представлялся наиболее авторитетным экономистом среди тех, кто работал в российском правительстве, и наиболее влиятельным человеком во всей умеренной оппозиции. У него были разные варианты: создание собственной политической силы (маловероятно), участие в оппозиционной коалиции (еще менее вероятно).
Решение Кудрина вернуться в российскую власть на странную, не очень пока понятную должность главного экономического советника президента – вероятно, не самый сильный ход. Разговоры о нем как о либеральном преемнике, мне кажется, не имеют большого смысла: я допускаю, хоть и без особенной уверенности, что Владимир Путин не хочет идти на выборы 2018 года, да и мало ли что еще может случиться в 2017-м, но Кудрин в качестве преемника малоубедителен и вряд ли сам к этому готов.
Скорей его решение означает, что в нынешней России остался один вариант политической карьеры, одна сила, к которой стоит примыкать. И это не «Единая Россия», и даже не ОНФ, в который мало кто верит, – а никакого либерального крыла во власти не осталось давно, это вам не медведевская эпоха, когда прислушивались к ИНСОРу. Это не правительство, сделавшееся чисто номинальным, и не парламент, о котором вообще смешно говорить – настолько дискредитирована сама его идея, так что и особо стремиться в него не стоит. Единственной силой в России, которая на что-то влияет и чем-то рулит – хотя и это пространство скукоживается на глазах, – остался Кремль; именно туда – а не в правительство – согласился пойти Кудрин в исключительно тяжелое время. Насколько добровольно это решение – мы судить не можем; несколько раз он уже отказывался, но теперь, видимо, единственной формой его выживания как политика и профессионала осталось сотрудничество с президентом России.
Насколько Кудрин способен спасти положение в условиях санкций и нефтяных цен в районе 40 долларов – неясно; не совсем ясно вообще, кто может его спасти при нынешней системе российской власти. Непонятно даже, будем откровенны, кем является сегодня Путин – единственным тормозом на пути страны ко дну или главным ускорителем этого погружения (впрочем, в исторической перспективе это может оказаться неотличимо). Ясно лишь, что, дав сегодня согласие на возвращение в команду президента, Кудрин фактически лишил себя шанса на участие в правительстве будущей, постпутинской России. Но, видимо, он как экономист не очень верит в то, что эта постпутинская Россия будет вообще.
