Подписание формулы, даже в дивной форме совместных писем, ничего Украине не дает
Сергей Фурса рассуждает на тему того, что же значит подписание скандальной фрмулы:
Дьявол ведь как всегда в деталях. Ключевое, что было сказано – выборы должны пройти по Конституции Украины. И вопрос что под этим понимают обе стороны. И что под этим понимает президент Украины.
Про украинская позиция – выборы могут состоятся только когда граница будет под контролем Украины, в Донецке и других городах будет работать украинская полиция, в выборах будут принимать участие только украинские партии, а информационное пространство вернутся украинские телеканалы. Если это все будет, то можно считать, что выборы проходят по Конституции Украины.
Т е первый вариант – это наша старая линия защиты, сначала безопасность, потом политическая часть. Понятно, что даже в таких условиях на выборах победят не друзья Украины, не про украинские партии. Но фишка в том, что Россия никогда на такое не соглашалась и вряд ли согласится. Россия не отдаст границу и силовую власть до выборов. А значит это просто замораживает конфликт и по идее должно сохранять санкции. По идее.
Это замороженный конфликт. И это лучшее что может получить Украина в текущих условиях. И тогда оправдана расплывчатая формулировака про выборы “по Конституции”. Дает возможность разной трактовки и сейчас, чтобы все подписали, и потом, чтобы не выполнять.
Позиция, которую будет навязывать другая сторона – развод войск и сразу выборы, под мониторингом ОБСЕ. Это то, что принято считать капитуляцией. И это капитуляция и есть. В таком случае мы навеки получим в Украине пророссийскую раковую опухоль, а Путин получит то, что он и хотел изначально. Влияние на всю Украину. Это та капитуляция, которая делает смерть тысячи патриотов. Но это «мир любой ценой».
Есть ли вероятность второго сценария? Увы, есть. Сюда прекрасно укладывается и перезагрузка ЦВК, и обещания того самого мира любой ценой.
И сейчас мы просто не знаем, какой сценарий выбирает украинский президент. Увы. Мы не понимаем его ценности и не знаем, готов ли он пойти на капитуляцию. А обмен пленными показал, что президент может жертвовать стратегическими интересами ради сиюминутных пиар побед.
Почему люди склонны верить во второй вариант? Потому что видят, что президент является заложником своего обещания быстрого мира. А быстрый мир возможен только на условиях Путина. Быстрый мир – это капитуляция. Но зато с помощью быстро мира можно еще пару плюшек получить. Например – скидку на газ на 25 процентов. Популизм он такой – требует быстрых и простых решений, за которые платят будущим. И тогда и мир быстрый, и тарифы ниже. А потом и деньги можно взять у Путина, а значит падает зависимость от МВФ, и можно делать приятное не только избирателям, но и Коломойскому.
В итоге – потенциальные риски и никаких плюсов. Стратегически позиция Украины ухудшилась. Мы могли не делать этого, но приняли правила игры от России. Минские соглашения были логичны – в результате удалось остановить военную катастрофу (да и кто помнит курс гривны во время Дебальцево, что греха таить – и экономическую) и опутать Россию санкциями. Поэтому они были оправданы. И подписывались действительно чтобы не быть выполнены. Сейчас такой логики просто нет. Мы ухудшаем стратегическую позицию в той ситуации, когда преимущество на нашей стороне. Россия под санкциями, украинская экономика растет, риски широкомасштабных столкновений минимальны. России теперь нужно ускорять процесс, России нужно избавляться от санкций. Но не Украине избавлять от них Россию.
Ключевой вопрос – зачем мы это сделали. Как мы видим, подписание этой формулы, даже в дивной форме совместных писем, ничего Украине не дает. Никаких плюсов. Но создает риски. И непонимание мотивов украинского президента – главная проблема. Которая и создает основные опасения. Опасения, что за быстрый мир Зеленский готов заплатить капитуляцией. Потому что такой сценарий логичен. А вот логики подписывать формулу и ухудшать свои стратегические позиции просто нет. Разве что наивно предполагать, что можно обмануть Путина и он теперь прекратит стрелять. Не прекратит, если поймет, что это была не полная капитуляция.
Но проблема и в том, что логики может и не быть. Ведь логика идет рука об руку с компетентностью. А офис президента тотально не компетентен. Особенно в вопросах внешней политики.
