Почти всю прошедшую неделю Украина жила в ожидании освобождения своих граждан их тюрем Российской Федерации. Ожидалось, что на свободу выйдут и кинорежиссер Олег Сенцов – пожалуй, самый известный из украинских политзаключенных, и моряки, задержанные российскими пограничниками во время перехода украинских кораблей через Керченский пролив, и другие знаковые фигуры.
Считалось, что обмен заключенными стал возможен после телефонных переговоров президента России Владимира Путина с новым украинским президентом Владимиром Зеленским, и после поездки Путина во Францию, где прошли переговоры с президентом Эммануэлем Макроном. Тема освобождения украинцев стала главной в общении с Зеленским, ее затрагивал Макрон – и Путин, в общем, не возражал. Поэтому, когда стали появляться сообщения о доставке украинских заключенных в Москву, в Киеве это восприняли предвестием скорого освобождения – до такой степени, что в столичный аэропорт имени Игоря Сикорского отправились родственники освобождаемых и высокопоставленные чиновники.
Но никто не прилетел. Во всяком случае, пока. Официально, обмен только отложен. Надежда остается. Но одновременно стала ясна причина уступчивости Владимира Путина.
Главной фигурой для обмена с российской стороны стал бывший командующий ПВО «Донецкой народной республики» Владимир Цемах, вывезенный с оккупированной территории в результате великолепной операции украинских спецслужб. Цемах считается одним из главных свидетелей по делу об уничтожении малайзийского «Боинга» в 2014 году. Можно даже сказать, что для международного правосудия, которое готовится к процессу по «Боингу» он – единственный доступный свидетель. И Путин чуть было его не заполучил. Обмен сорвался после того, как о согласии украинцев отдать Цемаха Москве сообщил основатель британского расследовательского издания «Bellingcat» Элиот Хиггинс.
Израильтяне пережили не один такой обмен, но на Ближнем Востоке почти всегда удается обеспечить конфиденциальность процесса. По тому, что происходит между Украиной и Россией сегодня, можно представить себе, как проходит процесс переговоров между Израилем и ХАМАСом. Потому что Путин ведет себя, как какой-нибудь Исмаил Хания – обманывает, угрожает, разыгрывает конструктивность, объявляет о своих подлинных намерениях буквально в самый последний момент.
Путин прекрасно понимал, насколько президенту Зеленскому важно добиться освобождения своих сограждан, как много поставлено на карту, сколько обещаний было дано и во время, и после предвыборной кампании. И он воспользовался ситуацией, чтобы обезопасить себя от того, что его на самом деле беспокоит – от возможных свидетельских показаний Цемаха на процессе по «Боингу». Потому что такие показания для Кремля смерти подобны. Они могут поставить крест на свободном передвижении многих высокопоставленных россиян, да и на репутации самой России.
Путину почти удалось «дожать» Зеленского: если бы не обнародование информации, Цемах, возможно, был бы уже в Москве, а украинские заложники – в Киеве. Зеленский оказался, действительно, в страшной ситуации: он должен сделать все, чтобы освободить своих соотечественников, а путь к этому лежит через выдачу человека, чьи показания являются чуть ли не главным политическим козырем Украины в противостоянии с Кремлем и очень важны для Запада.
Помните, когда примерно по схожим причинам на месяцы, а то и на годы откладывались обмены с ХАМАСом?
