Решение проблемы обеспечения ВСУ и других вооруженных формирований государства современными средствами связи с самого начала войны РФ против Украины признавалась военно-политическим руководством страны одной из приоритетных задач.
Это логично, поскольку надежная, защищенная связь является основой управления войсками, а без современных средств связи все разговоры об оборонном потенциале могут носить лишь условный характер. В то же время в Украине и после трех лет войны проблема остается практически нерешенной. Отчасти вследствие безволия одних и соперничества других чиновников и политиков внутри украинской власти. Частично — в силу чрезвычайного внешнего воздействия и умелого использования лобби со стороны иностранных государств. Но главное, как кажется, из-за того, что вопрос превращения национальных сил обороны в реальный институт сдерживания внешней агрессии все еще не стал приоритетом для нынешней власти.
В целом же “связное дело” обнажило две опасные тенденции. Первая связана с тем, что Украина остается крайне уязвимой для внешнего влияния (и еще более слабой, чем 19 лет назад, когда ее легко принудили отказаться от выгодного “Бушерского контракта”). Вторая сигналит о заметном снижении компетентности и профессионализма в структурах власти, ведающих проблемами безопасности государства.
“Связная” ретроспектива, или Немного о нервах армии
Средства связи военные частенько называют нервами армии. Добавляя, что они в ВСУ заметно расшатаны. Конечно, говорить, будто армия и другие вооруженные формирования страны не имеют средств связи, было бы необъективно. В настоящее время в ВСУ вполне последовательно обеспечиваются подразделения ССО и ВДВ — средствами связи американской компании Harris. Преимущественно — в рамках военной помощи США. Кроме того, имеются и станции Motorola, которыми пользуются в подразделениях ВСУ, в том числе на линии соприкосновения с противником. Они, правда, являются фактически гражданской продукцией и в случае активной фазы войны будут легко и быстро подавлены соответствующими системами РФ. Что может повлечь частичную потерю управления войсками.
Начальник Войск связи ВСУ — начальник Главного управления связи и информационных систем Генштаба ВСУ Владимир Рапко в конце 2016 года так оценивал обстановку: “В первый и второй год войны финансирование Войск связи составило по 1 млрд грн. В 2016-м нам выделили примерно 600 млн грн, поэтому темпы обеспечения армии средствами связи несколько замедлились. Относительно радиосвязи в УКВ-диапазоне боевые части ВСУ обеспечены оборудованием компании Motorola примерно на 70%, остальные части — на 30%. При этом в ВДВ и спецназе есть определенное количество радиостанций Harris. Сразу отмечу, что Вооруженные силы требуют для своего оснащения около 100 тыс. радиостанций различного типа. Закупить в достаточном количестве продукцию, например, компании Harris в условиях недостатка средств очень сложно — на переоснащение одной бригады требуется более 1 млрд гривен”.
Признаем, что для создания современной и защищенной системы управления войсками Генштабом ВСУ в 2014–2016 гг. была проведена довольно-таки кропотливая работа по определению основных типов необходимых ВСУ средств УКВ-связи (а именно их закупки составляют около 50% всего переоснащения на новые средства связи), включая соответствующие испытания. И поставщик — турецкая компания Aselsan — был выбран после долгого тестирования. Военные свой выбор сделали, и это решение закреплено соответствующими должностными лицами: свои подписи на документах поставили начальник Генштаба ВСУ генерал армии Виктор Муженко, министр обороны Украины генерал армии Степан Полторак, и это решение было доведено официальным порядком до секретаря Совбеза Александра Турчинова. Не говоря уж о профильных генералах Генштаба ВСУ, под чьим зорким оком и проходили межведомственные испытания. Важно, что об избрании поставщиком компании Aselsan министр обороны Полторак 7 декабря 2016 года официальным письмом проинформировал министра национальной обороны Турции Фикри Ишика. (Копию письма см. на сайте ZN.UA)
Принятое решение действительно имеет солидное техническое обоснование. Оно предусматривает создание новых высокотехнологичных линий по производству в Украине новых средств связи, получение передовых технологий от турецкой компании и, что вообще уникально для крайне скудной истории украинского военно-технического сотрудничества (ВТС), встречную (в пределах офсетной сделки) продажу Турции оборонной продукции Украины. Анкара заинтересована в приобретении продукции авиастроения, танковых дизельных двигателей, средств защиты бронетехники от высокоточного оружия, головок самонаведения для высокоточных систем, некоторых технологий космической отрасли. Но и это еще не все. Понимая затруднительное положение украинской стороны в области финансирования оборонных проектов в условиях фактической войны, турецкие партнеры согласились на выгодное для Украины кредитование проекта, включая кредитные каникулы и процентную ставку по погашению кредита в 4 раза ниже применяемой украинскими банками.
На дипломатическом уровне все тоже складывалось. Визиты совершили соответствующие генералы, пожимали друг другу руки главы дипломатических ведомств, в марте Турцию посетил премьер В.Гройсман,
а на этой неделе турецкую выставку вооружений IDEF-17 — секретарь СНБОУ А.Турчинов. Наконец, в июне Киев ожидает визита главы Турецкого государства Реджепа Эрдогана.
К этому стоит добавить, что проект уже начал реализовываться. Почти на четыре месяца быстрее установленного срока турецкая сторона должна осуществить в мае с.г. поставки средств связи для оснащения одного подразделения ВСУ, предварительно обучив украинский персонал. На осень запланировано начало работ по переоснащению одной бригады ВСУ. Можно было бы аплодировать и ожидать первую историю успеха в области ВТС и перевооружения ВСУ, если бы…
ВТС как поле политических сражений
ВТС — это область большой политики, и за эту сферу в мировой традиции обычно отвечают главы государств. Стоит особо подчеркнуть, что за три года войны Украина не реализовала ни одного проекта в области ВТС, направленного на перевооружение отечественной армии (тут речь не об импорте оружия, а о создании совместных производств на основе получаемых извне технологий). Собственно, и до войны Киев ничего подобного не реализовывал — сердцевиной ВТС считался экспорт оружия, а самыми большими достижениями стали использование результатов опытно-конструкторских работ (ОКР), которые удавалось вписывать в экспортные контракты. На фоне, увы, незавершенных проектов по строительству корвета и модернизации вертолета Ми-24 (с участием французских компаний) Украине просто жизненно необходимо выглядеть предсказуемой и последовательной на мировом рынке вооружений.
Потому что, признаем честно, репутация в области ВТС у Киева уже подмочена. Причем как раз этим, “связным” делом. Речь идет о негативных последствиях пересмотра принятого в мае 2015 года распоряжения министра обороны Украины об утверждении закупок средств связи французской компании Thales (ZN.UA подробно писало об этом в сентябре 2015 года в статье “Связь для армии: стратегический вопрос номер один”. Эхо тех событий Киеву пришлось услышать совсем недавно: французская сторона отменила проведение с Украиной заседания Комиссии по вопросам ВТС 18–21 апреля с.г.
В этой связи не лишним будет напомнить, что в апреле 2015 года в Париже президенты Украины и Франции договорились о многом… Во всяком случае, на следующий день после переговоров “Укроборонпром” не без гордости сообщал: в рамках визита П.Порошенко во Францию достигнуты договоренности о том, что “мировые лидеры в производстве вооружений из Франции будут поставлять в ВСУ вертолеты и системы радиосвязи”. “Укринмаш” (предприятие “Укроборонпрома”) тут же подписал многообещающий контракт с Thales Communication & Security SAS, речь, в том числе, шла и о передаче технологий. Но в июне 2015 года Киев вдруг включил “полный назад”, и фаворитом по поставкам УКВ-радиосвязи была определена американская компания Harris. В ответ на упомянутую статью в военном ведомстве ее автору заявили: “Мы — заказчик и эксплуатант техники, и мы определили, что для нас лучше именно эта продукция”. Заодно сообщив, что “проект с Thales стоит 268 млн долл., тогда как продукция Harris только 170 млн долл.”. Немного позже выяснилось, что речь идет о поставках станций Falcon предыдущего поколения (уже снятых с производства), а Harris не рассматривал передачу технологий для налаживания производства на территории Украины.
Возможно, держава, открывшая портал военной помощи Украине, имеет моральное право настаивать на закупках своей продукции (на сегодняшний день общие поставки средств связи из США в рамках помощи имеют эквивалент около 75 млн долл.). И, возможно, страна, получающая военную помощь, тоже имеет основания для пересмотра ранее принятого решения. Даже если лично глава государства договаривался о другом… Правит бал большая политика, а Украина находится в удручающей финансовой и технологической зависимости.
Но что делать теперь, когда неожиданно появились признаки изменения траектории проекта?! Да, да, речь идет именно о том, чтобы несмотря на принятое военно-политическим руководством Украины решение, снова это решение пересмотреть и, совсем не исключено, поменять поставщика.
А именно: израильская сторона попросту вынуждает Киев провести повторные испытания по несколько иным методикам. Специалисты, близкие к принятию решений, говорят о беспрецедентном политическом влиянии Израиля. Если бы на кону был не имидж Украины на международном рынке, можно было бы восхищаться филигранной работой израильской команды. После того как украинский премьер засобирался с вояжем в Тель-Авив, менеджеры компании Elbit Systems буквально забросали письмами с рекомендациями проведения новых испытаний секретаря СНБОУ А.Турчинова, а посол Израиля Элиав Белоцерковски провел многозначительную встречу министром обороны Украины, генерал Полторак распорядился повторные испытания все же проводить…
Войны и воины кулуаров
Формально нынешняя ситуация выглядит так. После предварительного отбора претендентами в 2016 году оставались две компании: израильская Elbit Systems и турецкая Aselsan. Кстати, немаловажным было и то, что средства связи обеих компаний выдержали испытание реальными военными конфликтами. Но ключевым моментом предварительного выбора было наличие у обеих компаний кредитных предложений.
Упомянутый выше Thales, странным образом обойденный вниманием, по всей видимости, разуверился в возможности результативной работы с Украиной. Хотя, конечно, у каждой из сторон своя правда, а представители украинской стороны говорили о наличии ряда своих претензий к французской компании, включая проблему работы с посредником и слишком тесные связи с Россией. Впрочем, все это проверить вряд ли возможно.
Таким образом, в процесс испытаний вошли две компании, причем Киев в том же 2015-м “дал себя уговорить” сделать предварительную закупку партии средств связи у Elbit Systems, как утверждают источники, на сумму около 7 млн долл. Увы, злые языки говорят, что закупленное до сих пор не используется и лежит на складе — поскольку поставлено некомплектное оборудование.
Но все равно фактические позиции иностранных игроков оценивались как равные. С той оговоркой, что Elbit Systems на миром рынке представлен куда более широко, чем пробивающий дорогу в качестве экспортера Aselsan. Elbit Systems добивался успеха и реализовывал подобные проекты (с передачей технологий и организацией производства) в целый ряд государств, от Чили до Индии. Есть, правда, и такие государства — Азербайджан, к примеру, — которые покупали продукцию обеих компаний. Возможно, опыт и успех вскружил голову менеджерам израильской компании, и они недооценили конкурента. Потому что на завершающий этап испытаний представители Elbit Systems не прибыли. Украинский персонал, в отличие от конкурентов, не обучили. К этому в процессе осуществления выбора добавились досадные недостатки. Во-первых, продукция Elbit Systems не в полной мере соответствует стандартам НАТО (а именно —NATO STANAG 4246 и NATO STANAG 4204). Во-вторых, как оказалось, израильская компания не может обеспечить потребностей связи для Воздушных сил ВСУ и для ВМСУ, а также не обеспечивает интеграции с имеющимися средствами связи (в частности, с теми же “моторолами”). В-третьих, выбор Elbit Systems обойдется Украине на треть дороже (переоснащение бригады — на 28–29% по сравнению с турецкими средствами связи). В-четвертых, в отличие от компаний Aselsan и Harris, израильский поставщик не открыл в Украине сервисного центра и не передал алгоритмов шифрования и кодов шифров (в соответствии с указанными причинами средства связи Elbit Systems так и не введены в эксплуатацию ВСУ).
Однако даже это все мелочи по сравнению с главной шероховатостью — близкими связями с российской стороной. При выборе поставщика украинские военные вдруг вспомнили, что Израиль отказал Украине в поставках беспилотных авиакомплексов (БАК), в то время как России еще в 2010 году передал технологии производства БАК Searcher. Это содержит немалый риск ВТС, поскольку украинским военным пришлось вспомнить, что любой контракт с израильской стороной предусматривает ситуацию, когда поставщик прерывает сделку, не объясняя причин.
Но военные специалисты были повергнуты в шок, когда на сайте российского ОАО “ГлобалИнформСервис” обнаружили перечень продукции, внешне и по характеристикам полностью соответствующий продуктам Elbit Systems. На условиях анонимности они твердят о необходимости создания комиссии для детальной проверки, насколько велика угроза для Украины в приобретении таких же средств связи, как у ее врага. Но на официальном же уровне помалкивают, говоря, что им не с руки “играть в политику”.
Несколько иная ситуация проявилась в отношении Aselsan. Мало сказать, что украинские специалисты были поражены технологическими достижениями в сфере разработок и производства средств связи. Турецкая сторона только закрепляется на мировом рынке, и оттого столь обходительна. Но в Пакистане и Саудовской Аравии, где Aselsan уже “засветился” проектами полномасштабного трансфера технологий, результатами очень довольны. Турецкий поставщик способен обеспечить морскую и воздушные компоненты, полную интеграцию с имеющимися средствами связи, включая НГУ и ГПСУ, а средства связи полностью соответствуют стандартам Североатлантического альянса. Что означает для Украины следование принципам и взятым на себя обязательствам по интеграции в евроатлантическое пространство, включая осваивание стандартов НАТО. Пресловутая натовская формула C4ISR, с их “command, control, communications, computers, intelligence…” может оказаться и украинской.
Послесловие
Итак, военные свое слово сказали. Хотя в кулуарах здания на Воздухофлотском проспекте признают, что министру все труднее сохранять пристойную мину при плохой игре — решение вроде бы он принял, а выходит — от него ничего не зависит. Военные осторожно кивают на “несогласованность политических элит”, замечая, что “политические решения будут принимать политики”. Кстати, и секретарь СНБОУ на прошедшей неделе, произнося дифирамбы турецким партнерам и потенциалу двухстороннего сотрудничества, на прямой вопрос журналиста о выборе поставщика средств связи аккуратно “соскользнул с темы”. Сообщив лишь, что “создана совместная группа, которая должна ускорить реализацию уже сформированных проектов”. Иными словами, секретарь Совбеза не знает, по какой формуле будет рассчитано политическое решение. И тоже фактически признал, что не является участником этого процесса. Если так, то выходит, что в стране есть только один человек, который может и должен принять окончательное решение, и этот человек — Верховный Главнокомандующий.
Возможно, Петр Порошенко не знает, какая драма разворачивается в области перевооружения армии, где средства связи могут стать лишь первым реализованным проектом. Или следующим провалом. По меньшей мере, будем тешить себя мыслью, что Петр Алексеевич обо всем знает, но просто не высказался. И если это так, то было бы не просто целесообразно, но жизненно необходимо ему, как Верховному Главнокомандующему, взять вопрос создания управления войсками под личный контроль. Поддержав уже принятое решение (ведь в самом деле, если два генерала армии с секретарем Совбеза в придачу так грубо ошиблись в ключевом вопросе обороноспособности, выходит, им нет смысла находиться на своих должностях).
А если серьезно, то “связной” проект может не только заметно усилить обороноспособность государства, но и способствовать развертыванию масштабного сотрудничества со странами Альянса. Кроме того, я убежден, что репутация Украины на рынке такого удара не вынесет. И речь в данном случае уже не о качестве или количестве потраченных ресурсов. Потому что если после Франции на украинские грабли наступит еще и Турция, трудно предположить, что при наличии подобных рисков Украина вообще будет присутствовать на рынке ВТС. Более того, в условиях, когда национальный ОПК может обеспечить чуть больше 40% потребностей армии, речь ведь идет, без преувеличения, об экзистенциальном выборе.
Кстати, шараханья от одного партнера к другому могут вообще привести к отмене запланированного проекта. Причем некоторые горячие головы из числа “продвинутых” генералов предлагают, ни много, ни мало, — вместо переоснащения ВСУ новыми системами УКВ-связи продолжить закупки… “моторол”. Мне доподлинно не известно, содержит ли это дело коррупционную составляющую. Люди, близкие к “связному” проекту говорят: за каждой иностранной компанией маячит лицо отечественного “заводящего”. Источники не исключают, что идея смены иностранного партнера является попросту отголоском спора двух весьма известных лиц из сферы национальной безопасности. Но для украинских военных, как и для каждого гражданина, крайне важно видеть армию способной противостоять агрессору, а значит — переоснащенной и перевооруженной. Чьи-то личные амбиции, не должны влиять на систему нацбезопасности. Хочется надеяться, что президент считает так же.
И последнее, как кажется, весьма показательное и весьма неприятное. Учитывая, что Украина не имела ресурсов под проект переоснащения средствами связи, на 2017 год предусматривались госгарантии. Как говорят в военном ведомстве, они были специально выверены под “связной” проект и составляли 3,1 млрд грн. Так вот, в настоящее время по военному ведомству ползут слухи, что ресурсы эти будут переписаны под другие задачи — строительство военно-транспортного самолета и катеров для москитного флота. То есть под проекты ГП “Антонов” и ОАО “Кузница на Рыбальском”.
Вероятнее, во время войны это нужнее.
Валентин Бадрак
