Раньше в России я общался только с теми людьми, которые выступают против войны с Украиной. Но, к сожалению, в последнее время даже с ними общаться становится все сложнее. И в этом виноваты не только эти люди, которых условно можно назвать российской либеральной общественностью, но и та обстановка, в которой они вынуждены жить. Дело в том, что у них т.н. синдром заложника, который в данном случае я перезвал как московский синдром.
Любой человек оказывается перед выбором – жить в этом государстве Россия или не жить там. Особенно остро этот выбор стоит перед публичными людьми, которые вынуждены высказываться по разным, в том числе и политическим вопросам. Но живя в России – ты волей-неволей начинаешь устраиваться в их информационное поле, систему координат и ценностей. А так как эта система ценностей очень сильно отдалилась от нормы, это сказывается на всех. И даже на тех людей, которые осуждают политику Путина.
В России очень искривленное общественное сознание. Например, ксенофобский дискурс. В Украине этого нет. Кроме того в России постоянно идут дискуссии на тему скорби по разным персонажам, весьма сомнительным, которые умирают или гибнут при разных обстоятельствах. Поэтому они очень удивляются, почему украинцы не скорбят по разным людям, которые для нас являются символом агрессии. Они начинают называть украинцев негуманными, бесчеловечными и т.д.
Этот клубок противоречий постоянно нарастает, потому что мы из разных сторон линии фронта наблюдаем за происходящем. К сожалению, это абсолютно естественный процесс, о котором я писал года три назад, когда только началась аннексия Крыма и война. Уже тогда было понятно, что российские либеральные люди очень расходятся в оценках с украинцами.
Сейчас это приобретает необратимые формы, когда люди просто друг друга не понимают. Например, когда я общаюсь с российскими журналистами, даже антипутинских взглядов, которые приезжают в Киев, я все труднее нахожу с ними общий язык. Невозможно объяснить человеку, который не живет в Украине, что думают украинцы. К счастью, есть исключение. Осталось несколько людей из тех, кто постоянно живут в России и с которыми я разговариваю на одном языке. Это люди, которые проводят антивоенные акции, протесты в защиту крымских татар. Но такую явную проукраинскую позицию занимают мало.
Такая вот жизнь в путинской России и в том Рейхе, который он строит. Эта обстановка сказывается на людях очень разных убеждений.
