Два самых важных тезиса синаксиса для РПЦ оказались полной неожиданностью
Об этом пишет на своей странице в ФБ бизнесмен Евгений Платон.
Как заявил глава отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион, Русская православная церковь (РПЦ) может разорвать отношения со Вселенским патриархатом в Константинополе, если тот предоставит автокефалию (независимость) объединенной православной церкви Украины.
Есть один немаловажный аспект, возможно, даже самый важный во всем этом.
За два прошедших года Запад практически завершил строительство вокруг России стены от Баренцева до Каспийского морей, причем, стена эта многослойная и состоит из многих компонентов: финансовая, технологическая, научная, военная, торговая, гуманитарная.
Россия не стала в представлении Запада контрагентом в усилиях по преодолению “глобального беспорядка”, на что, очевидно, рассчитывали в Москве, а одним из воплощений того хаоса, от которого проще держаться в стороне, нежели пытаться его как-то преодолеть. Попросту говоря, отгородиться стеной от Баренцева моря до Каспия.
Предоставление автокефалии православной церкви Украины – часть этой стены.
РПЦ отделяется от Вселенского патриархата в Константинополе и будет подчиняться исключительно Лубянке.
Ура, товарищи чекисты!
“Прежде всего, решения константинопольского патриарха должны строго соответствовать нормам церковного права: у решения должны быть именно твердые канонические, а не политические основания. Поэтому Москве казалось, что задача перед греками стоит невыполнимая. РПЦ была абсолютно уверена, что 300 лет назад константинопольский патриарх официально передал Русской церкви не только полномочия высшей по отношению к Киеву церковной инстанции, но и всю территорию Украины, что делало в глазах Москвы обращение к грекам за автокефалией пустой риторикой украинских политиков.
В первых числах сентября состоялся синаксис (собор) архиепископов и митрополитов Константинопольского патриархата, на котором были прямо озвучены те аргументы, на которых будет основано решение об автокефалии. Два самых важных его тезиса для РПЦ оказались полной неожиданностью: во-первых, территория Украины никогда не принадлежала РПЦ – Москва ошибочно трактует исторические документы и, во-вторых, на Украине в настоящий момент нет ни одной канонической (законной) православной церкви.
Для Московской патриархии это были шах и мат.
Правда в том, что РПЦ – церковь молодая, что бы она ни говорила о своей тысячелетней истории. Российская греко-кафолическая православная церковь была практически полностью уничтожена Сталиным, а ее жалкие остатки получили в 1942 г. новую жизнь под новыми именем – Русская православная церковь.
Проблема украинской автокефалии уходит корнями в начало ХХ в., а проблемы, связанные со статусом Киевской митрополии, и того дальше – в конец XVII в. Но если константинопольский патриарх сохраняет преемственность своих институтов без малого 1500 лет, то Московский патриархат после полного разрушения всех церковных институтов в 1917 г. и воссоздания некоторых из них в середине 1940-х не может мыслить даже категориями столетий. В итоге, когда нужно было исследовать и определить статус Киевской митрополии на конец XVII в., Москва не смогла разобраться с содержанием исторических документов, но это не мешало ей считать, что Константинополь в 1686 г. подарил ей Украину полностью, со всеми потрохами.
Первым неприятным для Москвы открытием стало то, что Константинополь считает иначе: территорию Украины Константинопольский патриархат никогда не передавал Русской церкви. В силу сложных исторических обстоятельств второй половины XVII в. он передал Москве право рукополагать киевских митрополитов и быть по отношению к ним церковно-судебной инстанцией. Эти права передавались Москве на неопределенный срок, но не навечно. Другими словами, константинопольский патриарх мог отозвать свое решение в любое время.
И, похоже, это время настало.
Второй неприятный для Москвы момент: киевский митрополит в юрисдикции РПЦ нарушил правило, по которому он был обязан поминать за богослужением константинопольского патриарха. Правды ради надо сказать, что это не вина нынешнего митрополита Онуфрия. Киевские митрополиты забыли об этом правиле уже давно. Однако с точки зрения церковного права отказ от поминовения на литургии имени константинопольского патриарха – это серьезное нарушение. Серьезное настолько, что нарушитель теряет каноническое право быть главой митрополии и подлежит церковному суду.
Именно как “неканоничный” определили греки статус нынешнего главы украинской православной церкви Московского патриархата митрополита Онуфрия.
Но и две прочие неканонические юрисдикции – украинская православная церковь Киевского патриархата и украинская автокефальная православная церковь – в целом признают свою неканоничность и уже выразили готовность присоединиться к той автокефальной церкви, которая будет провозглашена патриархом Варфоломеем.
Разрешения ситуации ждали в октябре, но все произошло куда быстрее. В пятницу, 7 сентября, спустя неделю после встречи патриарха Варфоломея с патриархом Кириллом в Стамбуле, Константинопольский патриархат объявил о назначении на Украину двух экзархов (полномочных представителей) в епископском сане из этнических украинцев, граждан США и Канады. Публично их задачи и полномочия пока не сформулированы, но совершенно очевидно, что они будут готовить те процедуры, которые необходимы для провозглашения автокефалии.
Московский патриархат ответил немедленно, охарактеризовав это решение как “вторжение” на свою каноническую территорию. 8 сентября от имени Священного синода РПЦ было опубликовано резкое заявление, в котором действия Константинополя были расценены как грубейшее попрание церковных канонов и вмешательство во внутреннюю жизнь и дела другой поместной Церкви: “Данные действия заводят в тупик отношения между Русской и Константинопольской церквами, создают реальную угрозу единству всего мирового православия”. А в эфире “России 24” митрополит Иларион (Алфеев) прямо заявил, что “средства церковной дипломатии на сегодня исчерпаны”. Из Москвы уже прозвучали призывы к разрыву евхаристического общения с Константинополем. Это крайняя мера в церковных конфликтах, и раз об этом говорят вслух, то, по всей видимости, руководство РПЦ готовится к предельному обострению конфликта.
Такой исход будет иметь колоссальные последствия и для Москвы, и для Константинополя, и для Киева. Но Москва выглядит тут главным проигравшим: автокефалия в Украине станет личным поражением патриарха Кирилла. С его именем и историей его патриаршества будет ассоциироваться одно-единственное событие – потеря Москвой Украины”.
