Мне посчастливилось никогда не бывать в киевской городской больнице скорой помощи. Ни в качестве пациентки, ни в качестве родственника пациента. Cлышала я о ней много, но практически ничего хорошего.
Об этом пишет корреспондент “Обозревателя”.
“Слышала, что это приемник для местных бродяг. Слышала, что туда свозят всех столичных алкашей. Слышала, что там жуткие условия и страшное все. Слышала, что туда часто отказываются принимать сложных пациентов, чтобы они там не умирали.
Я все думала, как же мне удастся туда войти и пройтись по отделениям, ведь там наверняка снуют толпы персонала, которые точно спросят меня о цели визита. Здание ведь огромное, бригады скорой, дежурные врачи, медсестры. Но страхи оказались напрасны. Отделения я рассмотрела все. И в скором времени я вряд ли забуду об увиденном.
Первое впечатление – это запах… нет, не запах. Вонь. Жуткая ужасная вонь, которая распространяется по всему лабиринтообразному первому этажу. Запах человеческих экскрементов смешанный с запахом кошачьей мочи. Складывается такое ощущение, что там попросту не убирают. Хотя тут же становится понятно, откуда это все.
Прямо на первом этаже, в одном из коридоров растянулся бомж. Рядом с ним лежал пустой стаканчик, а сам любитель больниц сладко храпел, распугивая заблудших пациентов.
Свою инспекцию начинаю с отделения хирургии. Обшарпанные стены, грибок, вывернутые наизнанку лампы, старые двери и еще советские таблички. В этих огромных коридорах сложно встретить пациентов, да что там, сами врачи, и те попадались мне на глаза крайне редко.
На каждом этаже стоит сестринский пост. Застекленная будка, со старыми стеклами и облезлыми рамами. По ходу коридора встречается множество дверей. Ветхих, новых, металлических, деревянных. Они придают особенно нищий вид этим больничным стенам.
Палаты, в которых лежат пациенты, кажутся то ли пустыми, то ли “тяжелыми”. Все темное, из-под дверей так и сочится чернота.
Пытаюсь в коридоре найти туалет: с ужасом предвкушаю, что же там придется увидеть. Но оказывается, что в каждой палате он свой.
Заглядываю в один из них, в отделении инфарктов. Нагло раскрываю дверь в нужник, пока пациенты меня не спросили, кто я и почему прорываюсь на их территорию. Успеваю заметить все ту же местами разбитую плитку, унитаз, грибок и грязь. Но зрелище не настолько унылое, как стены в отделениях.
“Лучше умереть, чем лечится тут”, – слышу голос кого-то из впечатлительных, проходящих мимо посетителей.
Вся эта картина дополнена сияющими и манящими неоновыми вывесками, аптеками. При входе в больницу, их то-ли три, то-ли четыре. А на каждом этаже, у каждой разваленной двери, как насмешка, весит большая красная красивая табличка, проспоснированная какой-то из фармаций. Она как бельмо на глазу, выбивается из общей унылой картины.
Все это зрелище создает оставляет после себя весьма унылое впечатление. Сложно представить, что в европейской стране, в столице, одна из главных больниц Киева – такой, простите, бомжатник. Хочется рукой вышкребать все это гнилое нутро, оставив только стены. И заполнить его свежевыкрашенными стенами, дверьми, новой плиткой. Не говоря уже о новой мебели и современном оборудовании.
Я вам искренне желаю никогда в жизни не попадать туда. Будьте здоровы!”
