У зарубежных клиентов, автомобилистов и экологов есть повод для беспокойства.
При поверхностном чтении новостей может сложиться впечатление, что история с многонедельной остановкой трубопровода “Дружба” из-за попадания в него загрязненной хлоридами нефти подходит к концу. 17 июня первая партия кондиционного сырья из России, пройдя транзитом Беларусь и Польшу, достигла Германии – основного клиента и конечную точку нефтепровода. С 1 июля, заверяет “Транснефть”, магистраль заработает в направлении стран ЕС в полном объеме, сообщает DW.
Грязную нефть вытесняют в Россию. А что дальше?
На самом же деле близится к концу всего лишь первая, причем наиболее предсказуемая глава этой истории. Ведь с самого начала было понятно, что рано или поздно главный наземный канал поставок основного российского экспортного товара в страны Евросоюза в том или ином виде будет восстановлен.
Куда менее очевидно, чем и когда закончатся три другие главы: покрытие суммарных убытков и выплата компенсаций, поиск и наказание подлинных виновников случившегося, утилизация или очищение от 1 до 3 миллионов тонн нефти, загрязненных коррозионно-опасными и ядовитыми хлоридами.
Бросается в глаза, что последнему аспекту (что Россия будет делать с гигантским количеством грязной нефти?) в СМИ пока уделяется наименьшее внимание. Чаще всего дело ограничивается упоминаниями того, что с Беларусью и Польшей достигнута договоренность вытеснить грязную нефть реверсом обратно в Россию, а также сообщениями про успехи этого вытеснения. Создается впечатление, что достаточно вернуть бракованный товар на территорию РФ, и проблема чуть ли не автоматически будет решена.
Николай Токарев: “Будем компаундировать”
Вспомним, что о решении проблемы еще 30 апреля рассказывал Владимиру Путину при включенных телекамерах глава государственной компании-монополиста “Транснефть” Николай Токарев. Отметив, что “железная дорога оказывает содействие в вывозе некондиционной нефти с территории Белоруссии”, он пояснил, что “потом мы её будем компаундировать, то есть подмешивать с нормальной нефтью уже в Новороссийске и дальше её реализовывать”. Никаких других вариантов президенту РФ и общественности представлено не было.
Для справки: крупнейшие российские нефтеналивные порты на Черном море и на Балтике – Новороссийск и Приморск – входят в группу НМТП: “Новороссийский морской торговый порт”. Контрольный пакет акций этой компании принадлежит “Транснефти”.
Так вот, спустя полтора месяца, 13 июня, Александр Зленко, генеральный директор компании “Черномортранснефть”, дочки “Транснефти”, рассказал журналистам, что “мы приняли 80 тыс. тонн “грязной” нефти, и все… Пока мы ее ни с чем не мешаем: положили на хранение и ждем, когда компания нам скажет, что с ней дальше делать. У нас есть возможность ее хранить” (цитата по сообщению агентства “Интерфакс”).
В Новороссийск пришла лишь малая часть бракованного сырья
Из этих высказываний следуют два вывода. Первый: никакого компаундирования пока не происходит. Второй и куда более серьезный: до нефтебазы “Грушовая” в Новороссийске дошли пока лишь 80 тысяч тонн грязной нефти из “Дружбы”. “В июне будет еще порядка 35 тыс. тонн. На июль пока не планировали”, – заявил 14 июня вице-президент “Транснефти” Сергей Андронов.
Сопоставим это с данными белорусского государственного концерна “Белнефтехим”. 9 июня он сообщил, что уже вернул в РФ более 450 тысяч тонн грязной нефти, а 11 июня уточнил в пресс-релизе: “В настоящее время в трубопроводе и резервуарах на территории страны остается около 760 тыс. тонн загрязненной нефти из первоначальных 1,3 млн тонн”.
Таким образом, из Беларуси на территорию России уже вытеснены реверсом порядка полумиллиона тонн грязной нефти, еще 760 тысяч поступят в течение лета. В то же время Новороссийск примет до конца июня в общей сложности 115 тысяч тонн. А оставшийся миллион с лишним тонн? С ними-то что будет происходить?
Что беспокоит экологов, что опасно для автомобилистов?
Поскольку информации практически нет, остается только гадать. “Я просто надеюсь, что ее не сольют, не закопают в землю. Очень надеюсь”, – отметил в интервью DW руководитель энергетической программы российского отделения Greenpeace Владимир Чупров. Речь в данном случае идет о двойной угрозе живой природе: и нефть сама по себе, и ядовитые хлориды в ней.
Аналогичные опасения, только несколько более дипломатично, высказал в беседе с DW и профессор Технического университета Мюнхена Тим Бюте (Tim Büthe): “Учитывая историю экологических инцидентов в России, едва ли можно доверять тому, что Москва с полной ответственностью отнесется к задаче утилизации”.
Владимир Чупров допустил также, что загрязненное сырье частично может попасть к небольшим полулегальным переработчикам нефти в России: “Это не только НПЗ на Северном Кавказе, поставляющие на рынки некачественные бензин или дизель: целый рынок такой существует, куда-то пристроят”.
Нефть с коррозионно-опасным дихлорэтаном представляет угрозу не только для оборудования НПЗ. Если попавшие в “Дружбу” хлориды даже в небольшой концентрации в конечном счете окажутся в бензобаке автомобиля, то “мотор сломается”, популярно объяснил DW Ральф Беслер (Ralph Bäßler), специалист по коррозии и антикоррозийной защите Федерального ведомства по исследованию и испытанию материалов (BAM).
Однако непонятная судьба скапливающегося на территории России загрязненного сырья – повод для беспокойства не только для россиян, но и для зарубежных покупателей российской нефти. Ведь что означает анонсированный процесс массового компаундирования? К идущему на экспорт качественному сырью будут примешивать некачественное.
Импортеров российской нефти ждет головная боль
Но кто гарантирует, что это будет происходить лишь “в гомеопатических дозах”? Европейские клиенты российских нефтяных компаний уже задают такой вопрос, пусть пока и анонимно. “Что будет, если что-то не так смешают? Например, мы рассчитываем на 1-3 ppm, а получаем 10 ppm. Проверить мы это сможем только после погрузки на танкер. Это постоянные риски и головная боль”, – цитирует крупного покупателя российской нефти в Европе 5 июня портал finanz.ru в статье “Российской нефти грозит тотальное загрязнение хлором”.
А хватит ли у “Транснефти” терпения заниматься кропотливой работой по осторожному подмешиванию грязной нефти на протяжении ближайших двух-трех лет? Ведь именно такой срок спрогнозировал 24 мая в интервью агентству ТАСС руководитель Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов при условии, что объем загрязнения не превысил 3 миллиона тонн.
И где именно будет происходить подмешивание? Только в порту Новороссийска? А в Унече? Там находится последняя крупная станция на российском участке “Дружбы”, откуда экспортный товар качают как в сторону Беларуси и дальше в страны ЕС, так и по Балтийской трубопроводной системе-2 в порт Усть-Луга.
А в Усть-Луге в танкеры, уходящие в страны Евросоюза, будут подмешивать загрязненное сырье из резервуаров “Транснефти”? Ведь в них могут находиться значительные объемы грязной нефти, попавшей сюда по БТС-2 еще в апреле. И не поэтому ли российские нефтяные компании в десять раз сократили свои заявки на отправку нефти из этого порта в 3-м квартале, о чем агентство “Интерфакс” сообщило 17 июня?
Короче, проблема утилизации грязной нефти из “Дружбы” порождает массу вопросов. Ответов на них пока нет и, судя по информационной политике “Транснефти”, не отвечавшей, в частности, на запросы DW, пока не предвидится.
