После теракта в Бостоне эксперты провели параллели с бойней, устроенной тулузским стрелком, и заговорили о новейших проявлениях так называемого «джихада бедных», или «джихада третьего поколения», пишет Newsru.com.
Он стал альтернативой глобальным акциям, подобным 9/11, его достижения не столь масштабны по количеству жертв, но децентрализация действий и взращивание террористов из ассимилированных граждан западного мира внушает опасения и требует от правительств поиска новых способов борьбы.
Французский политолог Жиль Кепель одним из первых обнаружил тревожное сходство между бойней в Монтобане, устроенной Мухаммедом Мера, и бостонским терактом. На страницах газеты Le Monde он предположил, что обе акции черпают идеологическую основу в выложенной в интернет в 2005 году работе «Призыв к всемирному исламскому сопротивлению», написанной сирийским исламистом Абу Муссаб аль-Сури.
В противоположность «джихаду сверху», самым крупным примером которого стал взрыв башен-близнецов в 2001 году, «джихад третьего поколения» организуется «снизу», а вернее сказать – вообще лишен организационных структур.
Быстрому терроризму массового уничтожения, ставшему невозможным, он противопоставляет практически «спонтанные» акции, осуществляемые джихадистами, которые пришли к радикальным взглядам посредством обмена видеороликами и самостоятельно выбирающими цели вблизи своего местожительства, цитирует материал InoPressa.
Акции новой волны джихада можно назвать мелкими, однако их повторение, рост их числа и непредсказуемость сеют страх в западном обществе, в котором активизируются исламофобская деятельность. На это, в свою очередь, рассчитывают вдохновители исламского радикализма: тогда внутри западного мира возникнут сообщества из верующих иммигрантов, которые будут пополнять ряды приверженцев обороняющегося джихада, и он уничтожит западную цивилизацию на ее же территории.
Причины дезинтеграции авторов бостонского теракта и отвержение ими западных ценностей во имя фундаментальных исламистских норм, по мнению французского политолога, следует искать в кризисе глобализации и травматизме иммиграции – этим и воспользовалась в своих целях радикальная исламистская идеология.
С тем, что в основе трансформации священной войны лежат проблемы евро-атлантической цивилизации, согласны многие эксперты. Как рассказал радио «Голос России» политолог Станислав Тарасов, первый джихад – это период войны в Афганистане, второй – на Северном Кавказе, а третий можно видеть в настоящее время на Ближнем Востоке, при этом США впервые с 2001 года становятся объектом атаки. Если спецслужбы всего мира не объединятся в новом витке сотрудничества, вскоре появится и четвертый джихад, считает Тарасов.
Теперь уже ни одна страна западного мира не может чувствовать себя в безопасности. Исламистские экстремисты интегрируются в общество, обращаются к властям за всякого рода социальной помощью и защитой, получают ее, а затем ведут подрывную деятельность. При этом страну, в которую они эмигрировали и где получили помощь по обустройству, они рассматривают как своеобразный «санаторий».
Основная сложность борьбы с «джихадом третьего поколения» в том, что становится все труднее вычислить людей, потенциально готовых совершить теракт: они не сидят в пустынях и не прячутся в горах, а также не высказывают ненависть по отношению к принявшим их странам. Получив идеологическую подготовку в интернете и будучи прекрасно интегрированными в западное сообщество, они, как показал пример Царнаевых, могут съездить для идеологической подпитки в районы джихада и беспрепятственно возвратиться в США. А дальше они незаметно готовят теракт, и вычислить их весьма сложно.
По мнению экспертов, для борьбы с подобными явлениями терроризма, когда ценности западной цивилизации обращаются против нее самой, Западу придется измениться самому. Как предполагает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, в нынешней ситуации не обойтись без «охоты на ведьм» и серьезных ограничений.
«Без абсолютно повального уничтожения всего того, что исламизм размещает в интернете: рецепты изготовления взрывчатых веществ, способы изготовления бомб, методы вербовки, методы поведения на допросе, способы организации засад, – без всего этого невозможно остановить джихад», – уверен Сатановский.
Кроме того, считает политолог, потребуются такие меры, как усиление контроля перемещения денежных средств через границы, а также отказ от «двойных стандартов». Нельзя порицать теракты в Бостоне и в то же время «поддерживать и тренировать» террористов против Каддафи, против Асада, против России на Северном Кавказе, полагая, что они не вернутся во Францию, Великобританию или в США.
Параллельно с готовностью к новым взрывам, которых, как считают эксперты, не избежать, правительствам западных стран следует задуматься о прекращении «явно непопулярных, сомнительных в морально-этическом отношении войн и локальных конфликтов». А также пора прекратить поддержку одиозных политических сил, которые исторически не готовы к диалогу с Западом и которым абсолютно чужды его ценности. Конечно, нужно пытаться перехватывать террористов прежде, чем они что-то предпримут, однако это будет все сложнее, так как временной промежуток между «идейным созреванием» и наведением на цель» террориста уменьшается.
Одновременно с растворением терроризма в западном обществе идет его отделение от собственно ислама. Все больше американцев видят, что ислам – это религия, а сторонники джихада – салафиты и экстремисты – это идеологическое политическое движение, ответственное за терроризм, считает один из известных исследователей ислама, консультант Конгресса США по конфессиональным проблемам арабского мира доктор Валид Фарез.
Если после теракта 9/11 в американском обществе усилилась неприязнь к мусульманам, то вскоре она сошла на нет, и после бостонского теракта не увеличилась, потому что американцы понимают, что большинство проживающих в США мусульман не имеют никакого отношения к сторонникам джихада.
Однако в то же время, уверен Фарез, есть некие группы, которым выгодно держать мусульман в страхе, чтобы тех было легче вербовать, и они искусственно создают и поддерживают в таких группах страх исламофобии.
Как напоминает арабист и исламовед, доктор исторических наук, профессор Ефим Резван, слово «джихад» происходит от арабского корня, обозначающего «стремиться, прилагать усилие». А то, что называют джихадом в наше время, «представляет собой лишь агрессию, порожденную стремлением к власти, ненавистью ко всему миру и стремлением уничтожить ислам, дискредитировав его как учение и сведя с ума его последователей», считает Резван.
