Очевиден парадокс: против сексизма устраивают протесты топлес! Девушки, которые могут присоединиться к FEMEN, должны быть блондинками с хорошей фигурой и с красивой грудью
После дебюта на Венецианском кинофестивале первый фильм молодого австралийской режиссера Китти Грин об истории украинского движения FEMEN «Украина – не бордель» в октябре показали в программе кинофестиваля в Лондоне. Фильм производит сильное впечатление. Хотя на Западе большинство акций украинских девушек освещают с большой симпатией, Китти Грин показывает и не очень привлекательные стороны организации и эволюции движения: здесь и сомнительное спонсорство компании по изготовлению нижнего белья, и дискриминационные методы отбора девушек в состав активисток, и сомнительная фигура закулисного серого кардинала движения.
Би-би-си: В этом фильме многое удивляет – о FEMEN слышали все, но то, что вы обнаружили, действительно удивительно. Расскажите, как вам удалось попасть в эту гущу событий? Как вы там оказались?
Китти Грин: Моя бабушка – украинка, поэтому я впервые приехала в Украину в отпуск, исследуя семейную историю. О FEMEN я прочитала в газете, они показались немного дикими, безумными. Я их нашла, сняла их акцию протеста на Майдане, а потом пришла к ним в кафе, где они собирались. Показала им фильм, и они пригласили меня на другие акции. Так я осталась – и провела с ними 14 месяцев.
Би-би-си: А вы имели опыт съемки фильмов?
Китти Грин: В Австралии я некоторое время работала на канале АВС и училась в киношколе. Потом переехала в Украину, чтобы работать над этим фильмом. Денег у меня не было, но чтобы выжить в Украине, много денег и не надо. Мне друзья помогли – большинство съемок я делала с помощью дешевой камеры DSLR. Мы имели все, что нужно, редактировали записанное дома на компьютере.
Би-би-си: 14 месяцев – долгий срок. Вы жили с ними, развивались сами – и наблюдали за тем, как развиваются они…
Китти Грин: Я буквально жила с ними! Мы жили в одной трехкомнатной квартире – шесть девушек. В моем фильме сняты четверо из них. Это было действительно невероятно, я жила их жизнью, мы вместе ездили в Белоруссию, я с ними ездила в Париж, в Италию, всюду. Они протестовали, а я это снимала! Я увидела изнутри, как организация построена. Увидела вещи, которые мне не очень нравятся, – какие-то темные аспекты, которым я также посвятила много времени.
Би-би-си: Наверное, ваши первые впечатления можно описать как некий восторг, восхищение. Или как бы вы описали свое отношение к предмету съемок?
Китти Грин: Когда видишь их акцию по телевизору, то она может показаться тривиальной или даже смешной. Но там, в гуще событий, с милицией, на адреналине, когда вокруг крики, идет борьба, переживаешь невероятный подъем. Вначале это меня сильно захватывало.
Би-би-си: А как вам их программа? Насколько вы разделяли их взгляды или сочувствовали их борьбе? Как вы сначала относились к их действиям?
Китти Грин: Мне с самого начала многое у них показалось не очень логичным. Очевиден был парадокс, что против сексизма устраивают протесты топлес! Противоречие было явное. Мне это казалось сначала красивым в своей наивности, мне импонировало то, что они хоть что-то пытаются сделать – даже если толком не знают, что делают. Это было прекрасно – они делали, что могли. Это было очень благородно с их стороны.
Би-би-си: Даже в первой части фильма – еще до того, как мы познакомились с тем мужчиной, который представляет темную сторону движения, – у меня возникали определенные сомнения. Здесь и явное противоречие в том, что с обнаженной грудью протестуют против сексуальной эксплуатации. И тот факт, что одна из девушек работает в ночном клубе. Странное занятие для человека, который участвует в феминистском протесте против сексуальной эксплуатации. Но еще удивительнее было узнать о процессе отбора девушек, которые могли присоединиться к акциям FEMEN: они должны быть привлекательными блондинками, с хорошей фигурой и с красивой грудью.
Китти Грин: Да, это очень странно. Я действительно хорошо с ними познакомилась. И все эти противоречия мне были особенно заметны – ведь я приехала из Австралии. Подозреваю, что они сами до конца их так и не осознали. Например, Яна, которая работает стриптизершей, с одной стороны, видит противоречие, а с другой, не полностью осознает, насколько это парадоксально. Они делают, что могут, чтобы выжить. Например, Яна – она красивая, она может много заработать, танцуя в ночном клубе. А параллельно участвует в движении FEMEN, что будто бы является взаимоисключающим.
Би-би-си: Вы пытались с ними об этом говорить?
Китти Грин: Да, конечно, но я была всего лишь наблюдателем, поэтому я всегда старалась стоять в стороне, лишь наблюдая за тем, как разворачивается это безумие. Но я немного позволяла себе вмешиваться, особенно когда пришло время знакомства с этим человеком. Я расспрашивала: подождите-ка, что он за человек? Меня попросили его не снимать. Но я все равно снимала – тайком! Оттуда – вся эта ругань. В конце фильма он с ними очень груб и вульгарен. На самом деле я его очень боялась, поэтому снимала потихоньку, немного. Я пыталась узнать правду об этом движении от самих девушек – они не были готовы это сделать, но я старалась!
Би-би-си: Перед тем, как вернуться к этому парню, остановимся еще на девушках. Мы постоянно слышим о взносах и пожертвованиях на их счет. Возникла ли ситуация, когда членство в FEMEN превратилась для них в работу?
Китти Грин: Если они работают только на FEMEN – это их работа, так и есть. На Украине, в России почему-то считают, что у FEMEN много денег. Но я так не думаю. Я жила с ними, и никакой роскоши там нет, поверьте. Да, они получают немного денег, но используют их на самое необходимое, чтобы сосредотачиваться на деятельности в FEMEN, а не отвлекаться на зарабатывание денег. Впрочем, я считаю, что их выбор заслуживает уважения и восхищения: многие из них были стриптизершами или топлес-моделями, но они бросили эти профессии, чтобы сосредоточиться на своей деятельности в FEMEN. Я считаю, это заслуживает уважения.
Би-би-си: Насколько хорошо они информированы об истории женского движения вообще? Понимают ли они, что такое феминизм, и где видят свое место внутри феминизма?
Китти Грин: Я была удивлена тем, как мало они знали о феминизме в начале – об истории движения, о том, что и почему они делают. Да, они понимают, почему они раздеваются. В Украине женщины вообще предпочитают не разглашать, что они феминистки, потому что это считается недостаточно женственным. Девушки из FEMEN вернули этому слову популярность. Заставили общество говорить о нем. Люди начали дискутировать, что такое феминизм. Их миссия – возбудить интерес, начать разговор. А противоречия и скандалы идут этому только на пользу.
Би-би-си: Есть ли в Украине серьезные феминистские группировки и взаимодействуют ли с ними FEMEN?
Китти Грин: Я исследовала эту тему и познакомилась с несколькими группировками, но о них мало что известно. Введите в Google “феминизм и Украина” – и вы получите миллионы ссылок на FEMEN. Поэтому думаю, они действительно много делают для феминизма. Люди о них говорят – и вспоминают феминизм.
Би-би-си: Перейдем к личности этого парня – Виктора Святского. Перед вами лично он всплыл чуть позже – по крайней мере в начале его не было, да?
Виктор Святский
Китти Грин: Да, он говорит по-русски, а я разговариваю по-украински, и поначалу многое из сказанного им не могла понять. Потом, когда я получше начала разговаривать по-русски, я поняла его роль. На это ушло несколько месяцев. Только позже я начала понимать, что он делает и говорит девушкам.
Би-би-си: Он, не таясь, рассказывает вам на камеру действительно ужасные вещи: что он использует девушек для секса, что он для них является неким «патриархом» – чтобы его боялись и ненавидели, чтобы с ним воевали. Это напоминает высшую степень цинизма, не так ли?
Китти Грин: Да. Он очень умный – и прекрасно понимает свою роль. Он хочет быть эдакой патриархальной фигурой, которая олицетворяет в глазах девушек зло. Он – как бы квинтэссенция того, против чего они воюют в обществе,
Би-би-си: А что мотивирует его?
Китти Грин: В прессе много писали, что он это делает только для секса, но мне кажется, что здесь все глубже. Он своего рода «ленинист», человек, который хотел стать революционером и изменить мир. И как мне кажется, он не смог найти никого, кто хотел бы его выслушать, Потому что он – молодой. Зато он нашел группу девчонок, которые были готовы не только его слушать, но и повиноваться его приказам. И он использовал их, чтобы создать свое собственное «революционное движение», так я это объясняю. Думаю, его намерения были хорошие: он хотел изменить мир к лучшему. Но с тем, как он это делает, согласиться невозможно!
Би-би-си: Они понимают, что ими манипулируют, что они всего лишь инструмент в чужих руках?
Китти Грин: Интересно, что когда я их об этом спрашивала, то не думала, что они до такой степени это осознают. Но они были очень сильны. Разговоры об этом вслух – со мной – позволили им выговориться, высказать все, что накопилось, Они решили, что настало время разрастись, измениться к лучшему. Часть уехала во Францию, где они начали свое независимое движение. Я думаю, что и феминистки из них теперь лучше.
Би-би-си: Вы провели с ними 14 месяцев, сняли фильм. Подводя итог: что это такое – FEMEN? Там есть серьезная цель, или это просто горстка легкомысленных девчонок, которые любят обнажать грудь для скандального самоутверждения?
Китти Грин: Я была в Париже, навещала друзей из FEMEN, чтобы увидеть, что с ними произошло. Они очень изменились, повзрослели, учатся использовать свою грудь, чтобы привлечь внимание к проблемам. Я очень верю в Сашу и Инну Шевченко – они прекрасны. Они могут все! Я действительно надеюсь, что они смогут сделать не только Украину, но и Европу лучшим местом для женщин! Знаете, все это очень сложно… Это сильные девушки, и в будущем будут только сильнее!
