Профессор МГИМО А. Зубов в интервью с оппозиционным изданием «Слон» трезво оценил обстановку в путинской России после вероломного нападения этой страны, без объявления войны, на мирную свободолюбивую Украину.
Он в частности сказал:
«Мы родились уже тогда, когда ничего подобного не было, после 1945 года (захват и оккупация Россией Восточной Европы, включая освобожденную до этого в 1941 Германской Армией Украину — КЦ). Мы просто не могли представить, что такое возможно. Поэтому все люди, которые немножко разбираются в международных отношениях, в международном праве, были совершенно шокированы этой ситуацией. Мир не стал воевать с ядерной державой. Но мир проявил исключительное единодушие.
Это показало голосование в ООН, когда против резолюции, осуждающей аннексию Крыма, проголосовало всего десять стран, не считая самой России. Мы видим, что экономические санкции очень сильно действуют. Это мощное давление происходит деликатным образом, который не позволяет России применить оружие, дестабилизировать мир еще больше. Включился механизм понуждения агрессора к миру в условиях ядерной державы.
Эти действия разрушительны – для нашей экономики и для элиты и понуждают элиту еще раз подумать, нужен ли им такой руководитель, как нынешний президент, который ее загоняет в угол и отделяет от всего мира. Это довольно сложная игра, и она ведется очень разумно. Мир вздрогнул сначала от удивления даже больше, чем от ужаса, но начал действовать.
Во-первых, Россия была страной «восьмерки». Эта была страна самого высшего уровня международной политики. Во-вторых, Россия – участник всех международных европейских договоров, и в этом смысле она считалась европейской страной. В-третьих, Россия – гарант Украины по будапештским соглашениям, не говоря о том, что она – постоянный член совета безопасности ООН.
Россия – страна третьего мира по строению экономики, но не по значению в международной политике.
Это было возвращение к советской дипломатии. К советской дипломатии во всех отношениях, вплоть до той идеи, что Россия в кольце врагов, чего не было при Горбачеве и Ельцине.
У Путина абсолютно советское сознание: у народов нет своей воли, их кто-то может отпустить, кто-то может не отпустить, принудить, заставить.
Пришла соседняя страна и просто захватила, аннексировала в течение двух недель одну из провинций Украины. Одним нахрапом захватили и присоединили. У меня две диссертации, кандидатская и докторская, посвящены электоральным исследованиям. Я занимался электоральной статистикой многие годы, таких цифр на «референдуме» не может быть вообще. Никогда не может участвовать в выборах больше 75–78% населения, никогда. И никогда при участии в выборах не может 90% выступать за одну точку зрения, а там примерно 95,5% – практически это невозможно. Вот поэтому такая реакция украинского общества: они просто почувствовали, что сосед, к которому они относились неплохо и даже хорошо, вдруг, в момент, когда ты ослаб, просто украл у тебя комнату в квартире.
Самое главное упущение в Украине и России, что мы не провели декоммунизацию, десоветизацию. И в Украине ее проводят только сейчас – эта советская ментальность, которая осталась как раз в Крыму и на востоке, очень сильно проявилась. Это самая большая проблема. И у нас в России она еще больше, чем в Украине. Потому что в Украине, по крайней мере, было осуждение Голодомора, было что-то. А у нас до сих пор толком ничего не сделано.
Мы декоммунизацию в России не проводили, а, наоборот, в какой-то момент началась реставрация коммунистических ценностей: ни Ленина не сбросили, ни улицы почти не переименовали, ни города; до сих пор у нас «Ульяновск» и «Ленинградская область», что возмущает любого нормального человека.
В советское время мир называл Советский Союз Россией. Для внешнего мира это всегда была Россия: Россия при царе, Россия генсеков и нынешняя Россия. Доказать, что мы – не Советский Союз, должны были мы.
А мы объявили себя формально продолжателем СССР, Путин об этом несколько раз даже заявлял официально.
Мы – продолжатели СССР, у нас действуют все советские законы. Ни один закон, принятый до 1917 года, не действует. Даже в области гражданского права. Поэтому для западного человека мы – продолжение Советского Союза, и мы им и являемся. Это прямо сказал Путин в 2005 году, когда говорил о том, что «величайшая геополитическая катастрофа ХХ века – это распад Советского Союза, но мы сохранили большую его часть под названием Российская Федерация». Для того чтобы стать несоветской страной, надо изменить правовые основания государства.
За 1100 лет русской истории были периоды коллапсов. Это когда автокефалию мы в середине XV века объявляли, а не надо было, потому что мы отделились от Византии. Это была самопровозглашенная автокефалия, после которой православный мир – именно православный – подверг нас схизме, и сто лет мы были отделены вообще от всего мира. Мы слабая вторичная цивилизация, потому что первичными были цивилизации Греции, Рима.
Несколько раз Россия отделяла себя от Европы, самым фатальным было как раз отделение в середине XV – середине XVI века, которое никогда потом полностью не исправлялось. Поэтому, если мы сейчас опять пойдем по этому пути при современном развитии технологий, особенно технологий электронных, коммуникационных, мы просто рухнем (Бог в помощь — КЦ).
Мы окажемся с носом – уже эти семьдесят лет коммунизма стоят нам невероятного отставания».
