Консолидация всех усилий постсоветских стран против агрессивной политики российских властей является необходимой для гарантий безопасности каждого из этих государств.
Происходящее в мире, в глобальной политике, свидетельствует о полном провале внешнего курса Кремля. Если война в Грузии стоила российскому руководству авторитета и влияния на постсоветском пространстве, то аннексия Крыма лишила его поддержки Европы в противоборстве с США.
Продолжающийся военно-политический кризис в восточных регионах Украины и консолидированный протест и санкции западных стран служат сигналом остальным союзникам держать дистанцию с Кремлем.
Такой тактики стали придерживаться основной партнер России Китай и более всех в Европе заинтересованная в сотрудничестве с Россией Турция.
Ограниченное со всех сторон российское руководство усугубило свое положение, угрожая миру ядерным оружием.
Параллельно с этими действиями российские стратеги усилили свое тотальное давление на других своих партнеров. Ряд экспертов и аналитиков отмечают, что поддержка российским руководством экстремистских движений становится очевидной. К примеру, поставка вооружений транспортными самолетами экстремистам хуситам вызвало резкое недовольство арабских стран, которые запретили российским самолетам приземляться в Йемене.
Российское руководство, желавшее позиционировать себя в состоянии советского государства после победы во Второй мировой войне, отправки первого человека в космос и изобретением водородной атомной бомбы, моментально оказалось в положении страны после Карибского кризиса.
Именно тот факт, что российское руководство поместило себя в пространство виртуальной реальности, в которой ее ядерная мощь, природные ресурсы и экономическая стабильность, а также огромные территории гарантировали неприкосновенность, позволило ему не считаться ни с кем.
В этих просчетах российских стратегов нужно искать основы дипломатических побед американского руководства в Латинской Америке и Ближнем Востоке. Например, переговоры с Кубой и американо-иранское соглашение.
Существуют множество предпосылок и факторов, сигнализирующих о продолжении выбранного курса Кремлем.
К примеру, беспрецедентная поставка вооружений в Таджикистан, высокая активность войск южного и западного военного округа, высадка войск на ледниках в Арктике (для отражения возможного ядерного удара со стороны США), интенсивные переговоры со странами Латинской Америки, которые могут поддержать военные инициативы российских коллег.
К факторам иного рода относится беспрецедентное повышение информационного воздействия на общественное мнение в ведущих странах Европы — во Франции, Великобритании, Германии, Италии и других, а также в США. Это воздействие ощутимо и приносит хоть кратковременные, но достаточные результаты для того, чтобы снизить уровень готовности западной общественности идти на конфронтацию с Россией.
Иными словами эти мероприятия направлены на то, чтобы в случае военного противостояния стран НАТО и России, западные правительства стали нелегитимными и блокировались массовыми антивоенными акциями.
К предпосылкам того, что российское руководство продолжит путь агрессии, относится и «пропаганда на страну», а также идеология «русского мира», которая постепенно перерастает в военную доктрину.
Главным ядром этой пропаганды является праздник Победы 9 мая. Наблюдаются значительные усилия российских экономистов добиться укрепления рубля по отношению к доллару до 9 мая. (Возможно, что в идеале планируется снизить его до 30 рублей за доллар и ниже.) Однако огромные интервенции золотовалютных резервов, затрачивающиеся на стабилизацию российской национальной валюты, будут нелогичны, если они не являются подготовкой к чему-то, что вернет все эти затраты.
Многие эксперты отмечают, что внезапная активность экстремистов на Ближнем Востоке и Африке таинственным образом синхронизируется с фазами продвижения российских блокпостов на западном и южном направлении. Также они усматривают странность и в том, что очень большое количество наемников из российских регионов и из регионов, контролируемых российскими спецслужбами, пополняют ряды экстремистов, в частности, так называемой ИГИЛ.
Также делаются параллели с ситуацией, предшествующей терактам 11 сентября в США. Тогда в ответ на операцию против Сербии, российское руководство усилило поддержку антизападных режимов во всем мире (дружба с левыми правительствами Латинской Америки, теневые военные поставки вооружений в Африку, через украинских и европейских посредников (на подобие с Анголагейт), активная поддержка ливийской Джамахирии и иракского диктатора). Благодаря такому стечению обстоятельств стало возможным и усиление террористических организаций, что и привело к трагедии.
Огромное количество вооружений, которое идет в Таджикистан в рамках российской военной стратегии, исходя из бюрократических соображений, может попасть в руки афганского талибана. Следует понимать, что почти половина населения Афганистана – это этнические узбеки и таджики, которые имеют родственные связи в среднеазиатских республиках.
Если следовать логике многих экспертов и аналитиков и рассматривать данные факты в пессимистичном ключе, то получается не очень благоприятная для мира во всем мире картина.
К примеру, переброска большого количества вооружений в Таджикистан может быть частью российской военной глобальной стратегии.
Усиление «Талибана» в Афганистане и Пакистане разрушит все усилия по строительству нового шелкового пути из Китая, Индии в Европу. Более того, дестабилизация региона разрушит перспективы развития ирано-китайского сотрудничества в сфере нефти и газ, что поможет российскому руководству вновь «особо» сблизиться с китайскими товарищами. С другой стороны, связь Ирана с хуситами будет угрожать арабо-иранскому миру, а связь Ирана с палестинскими вооруженными экстремистами будет по-прежнему накалять обстановку между Ираном и Израилем. То есть Иран вновь вернется в орбиту российских сателлитов.
В этом контексте роль южного направления в российской стратегии через Грузию и подлинное значение Армении начинает представляться совсем в ином ключе. До этого эксперты в основном предполагали, что столкновение российских и грузинских интересов основывались только на конкуренции по транзиту нефти и газа.
На протяжении многих лет российские эксперты заявляли о «блокаде российской военной базы в Армении в случае вступления Грузии в НАТО». Некоторые приближенные к кремлевскому руководству стратеги советовали российскому руководству «прорубить дорогу жизни через Грузию для снабжения российской военной базы».
Рядовому читателю может показаться, что в Армении либо гостеприимные южане морят голодом своих союзников, либо в Армении идут крупномасштабные бои и не хватает вооружений.
Дело в том, что пророссийская Грузия и Армения означает бесконтрольное перемещение российских вооружений к границам Ирана и Турции. Война с Грузией повлекла недоверие Азербайджана к России и в 2012 г. соглашение по использованию Габалинской РЛС не было продлено.
Более того, Азербайджан и Турция оформили оборонительный союз, благодаря которому Азербайджан является фактически членом НАТО. То есть бесконтрольно перемещать военные грузы не получится, тем более в режиме напряжения между Азербайджаном-Турцией и Ираном.
В случае глобального конфликта курдский фактор становится значимым. Вооруженные курды парализуют турецкое участие и выключат его из активных действий. Курдские территории граничат с Арменией, количество курдов в Турции около 25 млн человек, в Ираке — 6,5 млн, в Иране до 8 млн и это мощный плацдарм для «гибридной войны» в этом регионе. Тем более, что они могут начать обороняться против агрессии со стороны ИГИЛ и вооружение им окажется необходимым.
Можно предположить, что передвижение военной техники с российскими номерами в городах Грузии была разведкой реакции населения на внезапное появление российской техники, направляющейся в сторону Армении.
Распространением вооружений в прилегающих с Арменией территориях Турции будет сорвано и ирано-турецкое мирное сосуществование и зачатки сотрудничества, которые начали зарождаться после американо-иранских договоренностей.
Исходя из прежнего опыта, рост экстремизма на Ближнем Востоке приводит к масштабным террористическим актам в западных странах. А масштабные террористические акты в западных странах приводят к вмешательству сил западной коалиции.
Вполне возможно, что иранское руководство исходило именно из этой логики, подписывая соглашение с США, чтобы избежать участи Ирака.
Безусловно, такая картина российской стратегии была бы характерна той стране, которую позиционируют российские власти. И в этом контексте визит белорусского президента носил бы характер предупреждения или какого-то тайного послания центрального военного комитета Кремля в контексте срочной переориентации на Россию в обмен каких-то гарантий.
Однако в контексте реального положения российского руководства, и его:
— готовности продолжать давление на Украину;
— возможности осуществления одновременной интервенции в Грузию, а также распространение этого давления на Молдавию и Азербайджан;
— способности начала гибридной войны в странах Балтии, Турции, Афганистане-Пакистане;
— распространение ядерного оружия в Иран, может, и в другие страны, например, Латинскую Америку;
— обладание политическими ресурсами в направлении консолидации некоторых стран Латинской Америки для военного противостояния американо-британским интересам в странах Нового Света; разжигания крупномасштабного конфликта в Африке;
— возможностями использования сотрудничества с Северной Кореей для вытеснения американо-японо-корейской коалиции и последующим выведением Китая из состояния нейтралитета в свою пользу; визит белорусского президента в Грузию может быть как знаменательным, так и очень дальновидным.
На фоне российских властей, их амбиций и методов достижения своих политэкономических целей, белорусский президент является наиболее приемлемой кандидатурой для смены власти в России. Он единственный политик на просторах единого российско-белорусского пространства, обладающий достаточным политическим капиталом для конкуренции за кремлевский трон. Этот капитал основан не только позитивным восприятием белорусского президента в России, но и весом на пространстве СНГ-ОДКБ-ШОС. Этот вес приобретен не только умелым и эффективным маневрированием между Европой и Кремлем, но и жестким давлением на кремлевские власти в целях достижения своих требований.
Если российские власти действительно используют эйфорию своего населения перед, во время или после праздника победы над фашизмом для осуществления вторжения на Украину, то белорусские власти окажутся под угрозой свержения либо со стороны кремлевских собирателей земель, либо во время контроперации НАТО.
Визит в Грузию белорусских властей является не просто выражением добрососедских отношений и воли к налаживанию более глубоких экономических связей, а имеет еще и особую внешнеполитическую нагрузку. Наблюдая за многолетним умелым маневрированием Беларуси между Западом и Россией, можно отметить, что современная Грузия, как никакая другая страна в мире, подходит для тактики маневрирования белорусского руководства.
Дело в том, что застывшее во внешнеполитическом пространстве грузинское руководство не имеет четкой ориентации. С одной стороны, оно стремится в НАТО и стратегия с США является приоритетом, с другой стороны, есть предпосылки говорить о пророссийском курсе грузинской власти. С третьей стороны, действующее грузинское правительство выражает заинтересованность в экономическом партнерстве в рамках СНГ.
Поэтому белорусский вояж можно интерпретировать и как поддержку, своеобразную подстраховку, политики России в попытке вытянуть ее из международного кризиса; и как попытку выхода на орбиту европейской, а главное, американской политики, с целью обеспечить себе международную поддержку в случае российской агрессии.
Таким образом, белорусское руководство одновременно готовит почву и для:
— гарантированного «блестящего нейтралитета», в случае если российский внешнеполитический курс приведет все таки к столкновению России и НАТО;
— возможного объединении под своим руководством России и Белоруссии, в случае если российский режим не выдержит санкций или потерпит военное поражение;
— повышения своей роли в рамках СНГ.
Можно полагать, у лидера Беларуси есть альтернативный и конкурентный российскому пакет взаимоотношений, претендующий оказаться более равноправным и честным партнерством между постсоветскими государствами.
С логической точки зрения, консолидация всех усилий постсоветских стран против агрессивной, экспансионистской политики российских властей по отношению к странам СНГ и других соседей является необходимой для гарантий безопасности каждого из этих государств.
