Геннадия били, надевали противогаз, впрыскивали туда неизвестное вещество и зажимали шланг. Его раздевали догола, запугивали паяльником, угрожали электротоком, говорили, что привезут к нему его мать. Об этом пишет председатель правления Центра гражданских свобод Александра Матвийчук.
Юрий Солошенко – самый старший украинский политзаключенный, который содержался в России. Ему 74 года, и суд принял это во внимание, когда приговаривал его к 6 лет колонии строгого режима. Это на год меньше минимального порога статьи, связанной с шпионажем. Но все прекрасно понимали, что 6 лет строгого режима для человека в 74 года, который имеет проблемы с сердцем, и у которого недавно был подтвержден диагноз рак – это смертельный приговор. Все очень переживали, чтобы Юрий Данилович как можно скорее вернулся домой.
Он работал руководителем полтавского завода “Знамя” около 20 лет. В 2010 году вышел на пенсию, а завод был закрыт. Его задержали в августе 2010 года во время деловой поездки в Москву. Семья Солошенко ничего не знала о его задержании, пока не позвонил адвокат. К Юрию Солошенко применяли политику изоляции: украинскому консулу в визите отказывали в течение десяти месяцев. А первый раз Юрий Данилович позвонил домой только через четыре месяца после своего задержания.
Солошенко – не единственный, кого обвинили в шпионаже. Есть еще Виктор Шур и Валентин Выговский. Как правило, все эти дела идут в закрытом режиме, у этих людей нет независимых адвокатов. Поэтому они признают свою вину и надеются на какое-то смягчение в деле. Хотя срок в 6 лет назвать смягчением достаточно сложно.
Геннадий Афанасьев – один из четырех так называемых крымских террористов. Так условно называют дело Олега Сенцова. Афанасьев занимает активную проукраинскую позицию, открыто выступал против оккупации Россией полуострова. Напомню, что всех этих людей обвинили в терроризме, а именно, что они подожгли дверь офиса Русской общины Крыма и окна офиса партии “Единая Россия”.
Также они планировали серию терактов в виде подрыва памятника Ленину. В этом абсурдном заключении указано, что эта “группа хотела дестабилизировать ситуацию на полуострове и повлиять на органы власти с тем, чтобы она приняла решение о выходе республики из состава Российской Федерации”. Но как поджог окна или повреждения двери может заставить оккупационные власти принять решение о выходе из состава РФ – представить довольно сложно.
К этим задержанным, и в частности к Геннадию Афанасьеву, применяли пытки, чтобы получить нужные показания. Причем достаточно серьезные пытки. Адвокат Афанасьева Александр Попков говорил, что Геннадия били, надевали противогаз, впрыскивали туда неизвестное вещество и зажимали шланг. Его раздевали догола, запугивали паяльником, угрожали электротоком, говорили, что привезут к нему его мать. После целого набора пыток Геннадий Афанасьев признал свою вину, так же, как и Алексей Черний.
Они пошли на сотрудничество со следствием, признались во всех инкриминируемых им преступлениях. Афанасьев вынужден был дать ложные показания против Олега Сенцова и Александра Кольченко. Но на открытом процессе против них Афанасьев неожиданно заявил, что свои показания давал под пытками. После этого ему прямо сказали, что его ждет во время отбывания наказания. Действительно, уже в колонии против него начался прессинг: ему постоянно выносили дисциплинарные взыскания и довольно часто бросали в камеру-одиночку.
В декабре прошлого года Геннадия Афанасьева признали виновным и приговорили к семи лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Хорошо, что они уже на свободе и в Украине.
