Суд над Батей - Лихолитом, закончился протестами, шинами и палатками на Крещатике.
И, как реакция власти, спешным “пересудом” под бдительным оком генерального прокурора, передающего “приветы от президента” и подсудимому, и судьям, и собравшимся. Что это? Глупость? Страх? – На самом деле это дальнейшее глумление над государством и продолжающиеся процессы по его демонтажу, в которых представители власти принимают самое непосредственное участие.
Началом иностранной агрессии против украинского государства, можно смело назвать тот дележ на “своих” и “чужих”, который вкинули в пространство представители Партии будущих отдельных районов на выборах 2004 года. “Свой” – Донбасс, который “сплотился как один”, “чужой” – бандеровский Львов, ну и Киев прицепом, который раз за разом “майданит” за какие-то там права и европейские ценности, чуждые исконно советскому человеку. Надо понимать, что затеянный тогда курс на раскол страны стал возможным, потому что его авторов и заказчиков не коснулась рука украинского правосудия. Уже тогда “делегатов Северодонецкого съезда” вполне можно и нужно было привлекать к ответственности за призывы к сепаратизму.
Разделение было искусственным, но радость, с которой “свои” встречали разрушение украинского государства бандой Януковича, а потом и иностранную интервенцию, была самой что ни на есть настоящей. Или вы до сих пор верите, что они не понимали, чем занимался их избранник на посту президента, или чьи военные скрываются за срезанными шевронами? Понимали и радовались, потому что и Киев, и Львов, и Украина были для них чужими. “Вы недовольны – потому что бездельники. Они вас убивает – потому что так вам и надо”. Так мы увидели, как разделение переросло в лояльное отношение к убийству “чужих”.
Причина произошедшего кроется в культивируемой властными элитами избирательности правосудия, когда “своим – все, а врагам – закон”. Поэтому стать своим, присоединиться пусть к аморальной и отвратительной, но общности – становится способом индивидуального выживания. Плебс примкнул к синьорам, которых взрастила сама система. Люди на востоке и юге страны, в большинстве своем верят в карателей и освободителей не потому, что это подтверждается их личным опытом, а для того чтобы выжить. Для них советское “Молчи – будь хитрым” трансформировалось в “Не рассуждай, а то допрыгаешься”.
Когда власть в стране устроена так, что кто бы ни возглавлял ее, она остается по своей сути: угнетателем, карателем, поработителем – доверие к государству, закону, институтам падает. Зато возрастает необходимость “быть в общности”, “держаться один за одного”.
Суд над Лихолитом – это следующий этап после разделения общества на “свой-чужой”. С одной стороны – “защитников родины судят, а сепаратистов и их спонсоров, не то что не трогают – награждают постами и должностями”, а с другой… А с другой обществу навязывается модель приемлемого поведения, когда способствовать оккупации и кровопролитию в Украине совершенно ненаказуемо, потому что это “другая точка зрения, на которую ее носители имеют право”. А вот противостоять врагу, проявлять гражданскую активность – это крамола, наказуемая ересь.
Таким образом обществу, привыкшему к коллективным аморальным формам выживания, поделившемуся на “своих и чужих”, обозначают границы “можно-нельзя”. В данном случае, мы видим, что избирательное правосудие, позволившее расколоть страну на барские феоды и принудить дезориентированное постсоветское общество делиться на “своих и чужих”, уже способствует формированию неписанных правил и норм социального поведения. “Своим можно все, а чужим – избирательный закон”. Сегодня избирательность правосудия для “своих и чужих” давно выходит за рамки сомнительного обогащения, или уголовных преступлений.
Теперь это преступления против государства и его суверенитета, а также лояльность к массовым убийствам украинских граждан.
Я не утверждаю сейчас, что украинские военные невинные ангелы. Я говорю о приоритетах и общностях. Ведь “рядовых” сепаратистов тоже судят. Не судят феодалов, создавших условия для иностранной интервенции. Когда власть сначала судит украинских военных и рядовых пособников, а не тех, кто это войну призывал, готовил, участвовал в разрушении Украины на стороне врага, возникает совсем другое разделение на “власть и народ”. Теперь “синьоры”, “власть” по одну сторону, а украинцы – по другую. Именно в этой плоскости разворачиваются любые манипуляции массовым сознанием.
Каковы будут последствия? Мы уже видим их. Акцент с внешней агрессии все больше смещается на “внутреннюю оккупацию”, “самый честный суд в мире – это суд Линча”, “надо объединяться, чтобы физически отстаивать своих”. Мы движемся к гражданскому расколу не потому, что с обществом работают агенты врага, убеждая массы ненавидеть собственное государство и власть- хотя и этого полно – а потому что власть, проявляет лояльность и выводит из-под наказания тех, кто открыто работает на уничтожение Украины. Так долго продолжаться не может. Когда “синьоры” создают союзы, холопские чубы не будут трещать долго. Рано, или поздно вектор сместиться окончательно, а сформированные нормы “допустимого” завершат дело.
Сегодня все конфликты угрожающие выживанию украинского государства провоцирует именно украинская власть, не только тем, что продолжает раскол на “своих и чужих”, а и тем, что не двусмысленно дает понять обществу, какую из сторон она считает “своей”.
Лариса Волошина
