Москва невротизирует отношения даже с теми, с кем, казалось бы, легко и выгодно избегать ненужных обострений.
Во вторник 6 февраля в Токио пройдут очередные переговоры между Россией и Японией с участием заместителей министров иностранных дел Игоря Моргулова и Такэо Мори. Запланированы обсуждение и российско-японских отношений в целом, и проблемы мирного договора между нашими странами, и, разумеется, вопрос Южных Курил (точнее, вопрос совместной деятельности России и Японии на островах).
И именно в канун переговоров по весьма непростым проблемам российское правительство делает странный «подарок» дипломатам: разрешает Министерству обороны использовать гражданский аэродром южнокурильского острова Итуруп.
Нельзя сказать, что именно это решение серьезно меняет баланс военных сил в регионе и как-то усиливает российскую военную группировку на Курилах. Новостные заголовки типа «Военным разрешили использовать оспариваемый Японией остров» не вполне корректны: на Итурупе и так располагаются военные части, и в новом распоряжении правительства речь идет лишь о том, что гражданский аэродром Итурупа отныне будет считаться аэродромом «совместного базирования». Таким же аэродромом совместного базирования формально является и второй аэродром острова, «Буревестник» — он принадлежит Минобороны, но принимает гражданские самолеты.
Но Токио отреагировал вполне ожидаемо: решение российского правительства по аэродрому там связали «с усилением военных приготовлений на четырех северных островах». «По дипломатическим каналам мы донесли свою точку зрения, согласно которой это противоречит позиции нашей страны в отношении островов», — заявил генеральный секретарь японского кабинета министров Есихидэ Суга.
Фактически любое решение российских властей, касающееся инфраструктуры Южных Курил, вызывает нервную реакцию японцев. На решения, касающиеся военной сферы, реакция Токио вдвойне болезненна. И военных решений на южнокурильском направлении Москвой в последнее время принимается немало, в том числе куда более серьезных, чем решение по аэродрому Итурупа. Российское руководство одновременно играет и в миротворца, много думающего об экономике, и в милитариста, демонстративно играющего перед носом у японцев военными мускулами.
С одной стороны, идут переговоры о совместной экономической деятельности России и Японии на Курильских островах. Еще весной 2017 года Владимир Путин и премьер Японии Синдзо Абэ договорились начать совместные проекты по сельскому хозяйству, марикультуре, энергетике, туризму. В том же году острова посетили две делегации японских чиновников и бизнесменов — раз в верхах договорились об экономическом сотрудничестве, значит нужно начинать реализовывать договоренности на практике.
С другой стороны, военное руководство РФ не скрывает планов по усилению военной группировки на Курилах.
В 2010 году Дмитрий Медведев, занимавший в то время пост президента, посетил Южные Курилы. Президент-блогер молодцевато прогуливался с фотоаппаратом по пересеченной местности и изучал врытые в землю по самую башню древние советские танки — остатки некогда мощной системы укреплений. Год спустя тогдашний министр обороны Анатолий Сердюков инспектировал расположенные на Южных Курилах войска. Во время встречи с женами офицеров министр фактически открыто признавался, что имеет весьма смутное представление о будущем расположенной на Курилах дивизии. «Такой задачи не стоит, чтобы отсюда уйти… В каком-то виде видоизменится это все, это да» — сбивчиво говорил Сердюков.
Дивизия, охраняющая Южные Курилы — уникальное соединение с уникальным названием: 18-я пулеметно-артиллерийская дивизия. Слово «уникальное» тут не имеет особо положительного окраса. Это настоящий осколок Советской армии, пережиток Холодной войны. Дивизия состоит из двух пулеметно-артиллерийских полков (расположенных на островах Итуруп и Кунашир), отдельного танкового батальона и различных специализированных частей.
В каком состоянии на самом деле находилась техника этой дивизии к 2010-м годам, была ли дивизия по-настоящему боеспособна, сказать сложно. Но с 2014 года для России началась новая эпоха. После присоединения Крыма, начала войны на Донбассе и самого сильного с середины 80-х годов обострения отношений с Западом, Кремль начал усиление военных группировок на всех направлениях, которые считал потенциально опасными. Милитаризация затронула и Курилы. Уже с 2015 года Сергей Шойгу начал говорить о перевооружении воинских частей на Курилах. На островах в 2016 году начали размешать береговые ракетные комплексы «Бастион» и «Бал» — новейшие системы обороны побережья, вооруженные противокорабельными ракетами. Также военная группировка Южных Курил была оснащена беспилотными разведывательными аппаратами «Элерон». В 2017 году Шойгу заявил в Госдуме, на «парламентском часе», что планируется формирование на Курилах новой дивизии. Все эти меры неизменно вызывают протесты японской стороны.
По данным газеты «Коммерсант», в конце 2017 года глава Генштаба российской армии Валерий Герасимов и начальник объединенного штаба сил самообороны Японии Кацутоси Кавано во время встречи высказывали друг другу претензии из-за роста военной активности.
Россия обвиняет Японию в развертывании новых комплексов ПВО американского производства. Япония оправдывает увеличение количества вооружений угрозой со стороны Северной Кореи. Учитывая непредсказуемость и авантюризм пхеньянского режима, трудно заподозрить японцев в том, что они используют северокорейский фактор лишь в качестве отговорки. Понять же поведение Москвы гораздо сложнее.
Уже несколько лет Россия живет в условиях Второй Холодной войны, жесткой политической, пропагандистской конфронтации с США и крупнейшими странами Европы. Япония как член G-7, безусловно, вынуждена следовать в фарватере санкционной политики «Семерки», но без какого-либо идеологического азарта. «Realpolitik», освобожденная от правозащитных нервозов — для правящих кругов Японии это вещь куда более осмысленная, актуальная, и желанная, чем для европейцев. Даже говоря о сохранении санкций, Синдзо Абэ не забывает упоминать о важности развития отношений с Россией, в том числе экономических.
Казалось бы, Япония, этот азиат в западной коалиции — удобное для России слабое звено. Здесь-то можно было бы лишний раз не обострять, заодно сэкономив бюджетные деньги: максимально сократить несчастную пулеметно-артиллерийскую дивизию, которая и так на несколько десятилетий пережила свое время, и не захламлять острова новым смертоубийственным железом. Тем более что вряд ли кто-то в здравом уме может себе представить, что Япония будет пробовать вернуть «спорные территории» силой.
Но «посткрымская» Россия настойчиво портит отношения даже со спокойными североевропейскими нейтралами — Швецией и Финляндией. Что уж говорить о Японии, стране с которой картинно враждовать — дело привычное.
Москва невротизирует отношения даже с теми, с кем, казалось бы, легко и выгодно избегать ненужных обострений.
