Начальник Главного управления персонала Генштаба Украины генерал-лейтенант Игорь Воронченко заявил, что к захвату Крыма Россия готовилась годами.
Об этом он рассказал в интервью Krymea SOS.
Первый такой сигнал был еще в 2003 году, когда разгорелся конфликт между Украиной и Россией вокруг островка Тузла.
“Я помню, как россияне насыпали косу — по 700-800 машин в день. Но мало кто знает, что происходило на той стороне. А там, в Новороссийске, проводились тактические учения 7-й парашютно-десантной дивизии ВДВ. Мы готовы были отражать агрессию, потому что там проводились командно-штабные учения, практические меры по повышению боеспособности дивизии. Был начеку и Темрюкський батальон морской пехоты, российские пограничники нагло бросали якорь в наших водах, а когда к ним подходила наша пограничная служба, объясняли, что машина сломалась, и так далее”, — рассказал он.
По его словам, в том же 2003 году Украина начала сокращать керченский отдельный механизированный полк, который находился за километр от переправы.
“А там были “Грады”, танки, пехотные подразделения. После тузлинского конфликта убрали полк, дивизион, убрали танки — осталась одна танковая рота. Так что когда Путин говорит, что все начиналось с нуля, — это все ерунда”, — подчеркнул он.
Воронченко также вспоминает, как начиналась аннексия Крыма в 2014 году, и вспоминает: существовал момент, когда у украинских военных был шанс изменить ход российской операции.
“Изначально у нас было 6-8 часов, чтобы ударить по захваченному зданию Верховного Совета. 6-8 часов, чтобы принять решение и начать действовать. В этом случае мы действовали и могли поломать хоть как-то замысел Кремля.
Что самое интересное: в октябре 2013 года проводились учения по освобождению заложников в Верховном Совете. Свисток — и мы бы все сделали.
После этого времени уже не было. Народ с ног встал на голову. Кто-то из местных пострадал бы где-то в результате отпора, и Россия имела бы фактор для введения войск.
А через три часа после захвата ВР Крыма из Гвардейского пошли БТРы. Этого нигде никто не указывал. Откуда они взялись? Никто не знает. Мне Могилев звонит: “Твои БТРы?”. — “У меня БТРов там нет никаких”, — говорит генерал.
После того как возможность с крымским парламентом была упущена, последствия от сопротивления агрессору были бы другими, поменялся народ – и это самое плохое, говорит Воронченко.
“Больше всего действовало, что люди, с которыми ты нормально общался несколько дней назад, сегодня уже стоят против тебя.
Был еще момент, когда можно было застопорить подразделение российских военных, которые вошли в Красноперекопск. Обступить со всех сторон и показать, что перед нами российские военные.
Замысел был батальоном морской пехоты прорваться до перешейка. А его на следующее утро обложили двойным кольцом, поставили три установки “Град”, 4 лежки снайперов. Я послал перепроверить эту информацию, она подтвердилась. Я понял, что уже всё.
Никто не знает, что мы трое суток держали кировский аэродром и ждали подмоги. Потом была первая стычка и контакт с подразделениями 7-ой дивизией ВДВ России. А затем появились казаки. Что самое интересное, казаки всплыли из бывших военнослужащих. Понимаете масштаб?” — отмечает генерал.
