Теперь Россия стала стороной конфликта, стала открытым врагом Исламского Государства. Которое сейчас имеют все основания наносить по нам ответные удары.
Лучше всех про Сирию сказал подзабытый сенатор Олег Морозов. «Вопрос витал в воздухе», — вот как прокомментировал Морозов согласие Совета Федерации на использование наших войск в Сирии. Теперь вопрос, который витал, продолжит витать в воздухе Сирии и наши самолеты, которые были там секретом Полишинеля, смогут уже абсолютно легально устраивать такую борьбу за мир, что камня на камне не останется.
Мы все давно уже живем в стеклянном доме. Снимков из космоса, фотографий и записей в соцсетях и прочих свидетельств было столько, что упорное отрицание очевидного присутствия российских военных в Сирии выглядело довольно глупо. Тем более что не так давно господин Песков говорил о готовности рассмотреть просьбу Сирии о военной помощи. А Песков – это тот самый человек, который о чем его не спроси, никогда ничего не слышал, не читал, или не следит за этим делом. И если даже Песков сообщает что-то определенное, значит, нет дыма без огня. И вот теперь дурака можно больше не валять – и это уже хорошо. Можно бомбить. Военные наверняка в восторге. У них появляется уникальная возможность опробовать в реальном деле новейшие авиационные системы. Или проверить, насколько еще эффективно работают системы не очень новые. Причем, опробовать открыто, а не как на Украине, где мы воюем исключительно в отпуске и силами квази-добровольцев.
Путин тоже доволен. Потому что на ближайшее время Украина и Донбасс уйдут из фокуса международного внимания, а сам Владимир Владимирович из вероломца превращается в миротворца. К тому же инициатива явно в его руках. И пока Запад с Америкой мнутся и мямлят, он как реальный пацан – говорит и немедленно делает. Получил разрешение бомбить – и сразу бомбит. Благодаря войне в Сирии мы стали партнерами с Обамой – партнерами почти без кавычек и без иронии. Но я опасаюсь двух вещей. Во-первых, бомбежки ИГИЛ затеваются как маленькая победоносная война. А маленькие победоносные войны слишком часто заканчиваются бесконечной кровью. Примеров Афганистана, Чечни и того же Донбасса нам будет достаточно. Во-вторых, Путин говорит, что лучше бить террористов в их логове, чем ждать, пока они придут к нам — ведь уже целых две тысячи наших граждан воюют на стороне ИГИЛ.
Но я думаю, что своим открытым участием в этой операции мы наоборот увеличим опасность террористических атак против России. До сих пор наша страна занималась сотрясанием воздуха и прочими риторическими упражнениями. Лучше всех про Сирию сказал подзабытый сенатор Олег Морозов. «Вопрос витал в воздухе», — вот как прокомментировал Морозов согласие Совета Федерации на использование наших войск в Сирии. Теперь вопрос, который витал, продолжит витать в воздухе Сирии и наши самолеты, которые были там секретом Полишинеля, смогут уже абсолютно легально устраивать такую борьбу за мир, что камня на камне не останется.
Мы все давно уже живем в стеклянном доме. Снимков из космоса, фотографий и записей в соцсетях и прочих свидетельств было столько, что упорное отрицание очевидного присутствия российских военных в Сирии выглядело довольно глупо. Тем более что не так давно господин Песков говорил о готовности рассмотреть просьбу Сирии о военной помощи. А Песков – это тот самый человек, который о чем его не спроси, никогда ничего не слышал, не читал, или не следит за этим делом. И если даже Песков сообщает что-то определенное, значит, нет дыма без огня. И вот теперь дурака можно больше не валять – и это уже хорошо. Можно бомбить. Военные наверняка в восторге. У них появляется уникальная возможность опробовать в реальном деле новейшие авиационные системы. Или проверить, насколько еще эффективно работают системы не очень новые. Причем, опробовать открыто, а не как на Украине, где мы воюем исключительно в отпуске и силами квази-добровольцев.
Путин тоже доволен. Потому что на ближайшее время Украина и Донбасс уйдут из фокуса международного внимания, а сам Владимир Владимирович из вероломца превращается в миротворца. К тому же инициатива явно в его руках. И пока Запад с Америкой мнутся и мямлят, он как реальный пацан – говорит и немедленно делает. Получил разрешение бомбить – и сразу бомбит. Благодаря войне в Сирии мы стали партнерами с Обамой – партнерами почти без кавычек и без иронии. Но я опасаюсь двух вещей. Во-первых, бомбежки ИГИЛ затеваются как маленькая победоносная война. А маленькие победоносные войны слишком часто заканчиваются бесконечной кровью. Примеров Афганистана, Чечни и того же Донбасса нам будет достаточно. Во-вторых, Путин говорит, что лучше бить террористов в их логове, чем ждать, пока они придут к нам — ведь уже целых две тысячи наших граждан воюют на стороне ИГИЛ.
Но я думаю, что своим открытым участием в этой операции мы наоборот увеличим опасность террористических атак против России. До сих пор наша страна занималась сотрясанием воздуха и прочими риторическими упражнениями. Теперь Россия стала стороной конфликта, стала открытым врагом Исламского Государства. Которое сейчас имеют все основания наносить по нам ответные удары. Нашим доморощенным радикалам больше нет нужны ехать в далекую Сирию. Россия для них теперь превращается в такое же поле битвы. К тому же из самой Сирии сюда вполне способны подтянуться самые разные шахиды и моджахеды. Вот этого я и опасаюсь больше всего.
