После "аннексии" Крыма вторым по важности событием, затронувшим правительство Украины, стал арест олигарха Дмитрия Фирташа. Запад ищет способы наказать политически ангажированных людей с деньгами, действующих на пространстве между Москвой и Киевом.
Об этом пишет Майкл Вейсс, главный редактор сетевого журнала The Interpreter. Его статью, посвященную персоне Фирташа, публикует The Foreign Policy.
С точки зрения Вейсса, “Запад нащупывает способы наказать политически ангажированных людей с деньгами, действующих на пространстве между Москвой и Киевом”. Несмотря на то, что имени Фирташа нет в официальных списках лиц, подвергнутых санкциям, мало кто из наблюдателей верит в то, что “это громкое задержание произошло просто так, на ровном месте”.
“На протяжении большей части последнего десятилетия Фирташ был не просто одним из богатейших олигархов Украины, он был основным проводником умопомрачительно прибыльной торговли газом между Россией и Украиной, о коррумпированности которой слагают легенды”, – пишет Вейсс. По словам аналитика банка Standard Тимоти Эша, Фирташ “тесно связан через энергетический сектор с Россией, а может быть, и с [президентом Владимиром] Путиным”.
“Этот арест – не совпадение. Подозреваю, что многие украинские бизнесмены сейчас очень сильно нервничают”, – отметил в интервью The Foreign Policy бывший посол США на Украине Уильям Тейлор. Как следует из американской дипломатической депеши, опубликованной Wikileaks, в 2008 году Фирташ признался Тейлору, что “вынужден иметь дело с членами преступных группировок, в том числе с [преступным авторитетом украинского происхождения Семеном] Могилевичем”, пожаловавшись на то, что иначе “он не смог бы заниматься бизнесом”.
“У Организации Могилевича, как называют его криминальную империю в ФБР, на редкость разнообразное портфолио, – говорится в статье. – Наряду с убийствами, проституцией, отмыванием денег и махинациями с драгоценными камнями она занимается контрабандой оружия и ядерных материалов… Пропуская мимо ушей многочисленные запросы об экстрадиции в США, Кремль позволяет Могилевичу с комфортом жить на российской земле – это, возможно, еще одно объяснение того, что Фирташа взяли, пока он был в Австрии, потому что у нее, в отличие от России, есть договоренность об экстрадиции с США”.
Предпринимательскую деятельность Фирташ начал после превращения Украины в самостоятельное государство, в 1991 году. Его первая фирма, KMIL, сначала занималась поставками консервов и сухого молока в Узбекистан, затем перепрофилировалась на бартерную торговлю с Туркменией, от которой получала газ в обмен на продукты питания, а в итоге вошла в состав кипрской компании Highrock Holding. В 2001 году Фирташ получил в этой компании пост директора, а финансовым директором стал Игорь Фишерман, будущий президент, входивший в структуру империи Могилевича фирмы YBM Magnex, от махинаций которой пострадали американские и канадские инвесторы.
По данным Вейсса, в 2002 году Фирташ стал учредителем компании Eural TransGas (ETG), которой на следующий же день после образования доверили контракт на транзит туркменского газа на Украину в обмен на сырье стоимостью до 1 млрд долларов. “Неплохо для компании со стартовым капиталом в 12 тыс. долларов, основанной в венгерской деревне”, – отмечает автор. В 2006 году неправительственная организация Global Witness задалась схожим вопросом: ее удивило, что “человека, чьей фотографии до сих пор нельзя найти в открытом доступе, с благословения Киева и Москвы поставили во главе столь прибыльного предприятия, тем более что куда более логичным совместным предприятием двух правительств было бы создание государственного транзитера газа”.
“Чтобы укрепиться на позиции самого могущественного газового магната Украины, Фирташ назначил управляющим директором ETG бывшего министра культуры Венгрии Андреаса Кноппа. По его мнению, Кнопп мог облегчить ему заключение договоров с Казахстаном, Туркменией и Узбекистаном, и именно Кнопп в итоге добился всех контрактов между “Нафтогазом” и “Газпромом”. Но тот же Кнопп снова вовлек подающего надежды олигарха в орбиту влияния криминального заправилы [Могилевича], чего Фирташу, по его словам, было не избежать”.
“Звездный час” Фирташа наступил в 2004 году, когда в швейцарском Цуге была зарегистрирована компания “Росукрэнерго”. О том, что совладельцем этого совместного прибыльного российско-украинского предприятия, наряду с “Газпромом”, был Фирташ, стало известно только в 2006 году – не в последнюю очередь благодаря расследованию Службы безопасности Украины, возглавлял которую в то время лояльный сторонник Юлии Тимошенко Александр Турчинов. В интервью The Financial Times он предположил, что истинным владельцем доли в “Росукрэнерго” является все тот же Семен Могилевич.
Далее Вейсс рассказывает, что герой его статьи имеет деловые интересы и в Великобритании. “Человеком Фирташа в Лондоне”, пишет он, является бизнесмен и директор Украинско-британского общества Роберт Шелтер-Джонс. Как сообщала на прошлой неделе газета The Independent, через принадлежащую ему компанию Scythian Ltd. партнер Фирташа делал крупные, оцениваемые в десятки тысяч фунтов пожертвования в пользу британской Консервативной партии.
Наконец, сообщается о связи Фирташа с “делом Магнитского”: по данным журналистского консорциума Consortium of Investigative Journalists, его компания DF пользовалась услугами той же посреднической компании Commonwealth Trust Limited, что и небезызвестная “группа Клюева”, которую юрист Сергей Магнитский уличил в хищении крупной суммы денег посредством налоговых махинаций.
Дальнейшая судьба Фирташа, с точки зрения Вейсса, незавидна: “В ходе очередной революции, совершенной в порядке протеста против неосоветского проекта [Виктора Януковича], только что было свергнуто киевское правительство, крупным бенефициаром которого был Фирташ. Сейчас олигарх находится в венской клинике. Вскоре его могут посадить на самолет до Соединенных Штатов, где судей и прокуроров подкупить не так-то просто и где терпимость к миллиардерам, ведущим сомнительные дела с режимами Путина и Януковича, как никогда мала. В 2009 году Фирташ лишился покровителей в Москве, три недели назад – покровителей в Киеве. Не удивительно, что до него наконец-то дотянулся закон”.
