Украинские соцопросы раз за разом убеждают нас, что восток страны готов голосовать за просоветское. Но честнее будет сказать, что он готов голосовать «за понятное» , пишет для портала Крым.Реалии журналист Павел Казарин.
Любое столкновение с социологией показательно. В стране есть как минимум 17% тех, кто готов голосовать за Таможенный союз, и 14% сторонников «Оппозиционного блока».
Я понимаю чувства тех, кто возмущается этими цифрами. Потому что спустя два года после аннексии Крыма и войны на Донбассе жителям центра и запада очень сложно понять мотивы людей, живущих в восточных регионах. Но тут важно учитывать пару важных моментов. Потому что страну надо уметь понимать – какой бы неоднородной она ни была.
Во первых, важна динамика. Еще недавно уровень поддержки «регионалов» в восточных областях Украины был несравненно выше. Структура промышленности юга и востока страны нередко такова, что избиратель здесь приучен голосовать «за власть», кем бы она ни была. Если власть – это Янукович, то его партия получает бонус. А если у власти Порошенко, то результаты «Оппозиционного блока» падают. Во многом виной этому – вертикальная система связей, распространенная в регионе. Классические установки о том, что «начальству видней» и «как директор сказал – так и сделаем». Но при этом динамика изменения электоральных предпочтений налицо: диффузия идет с запада на восток, а не наоборот.
Во-вторых, когда юг и восток говорят о готовности голосовать за «Оппозиционный блок», они отдают голоса не только и не столько за тех, кто выступает в роли пророссийских политиков. Они делают выбор не между Европой и Таможенным союзом – они выбирают между «своими» и «чужими». Между «понятными» и «непонятными».
Да, остальная Украина выбирает между «старыми» и «новыми». Но это не отменяет существование тех людей, которые десятилетиями жили в строгой логике промышленных моногородков. Которые считают правильным выбрать хозяина градообразующего завода в Раду. У которых желание изменить свою жизнь нередко уступает место страху перед переменами. И дело не в том, что они не любят страну, в которой живут, а просто «тут так заведено».
Эта система складывалась десятилетиями. Лишиться работы в таких условиях для них – значит, остаться без средств к существованию. Потому что не пойдет 50-летний такелажник переучиваться на бизнес-тренера. А кто бы пошел на его месте?
«Оппозиционный блок» куда понятнее им, чем любая «Самопомощь». Разговоры о пенсии и ценах на продукты – актуальнее, чем вопросы реформирования налоговой системы и создания бизнес-атмосферы. Нельзя требовать от людей невозможного – наивно требовать от тех, кто живет в подобной матрице уже много десятилетий, чтобы они за год изменились до собственной противоположности.
Украина меняется – но это не значит, что все ее граждане успевают меняться в том же темпе. В свое время это стало проблемой Грузии – когда перемены в стране опережали перемены в сознании людей, ее населяющих. Украина образца 2013-го и Украина образца 2016-го – это два разных государства. Но это не значит, что скорость адаптации ее жителей должна быть одинаковой.
Эту тенденцию можно сломить – если на смену формуле «регион+страна» придет ощущение коллективного «своего». Того, что выходит за пределы отдельно взятой области. Но прежний тренд существовал как минимум два с половиной десятилетия – и за два года его нельзя полностью переломить.
Но это только лишь дело времени.
