выходя с участков 18 марта, избирателям следует иметь в виду, что своим выбором они не столько закрепляют стабильность, сколько открывают эпоху перемен. Правда, предпринимаемых для того, чтобы по сути ничего и никогда не менялось – пока есть В.Путин.
На прошлой неделе один из самых опытных и осведомлённых российских политиков, Владимир Жириновский, публично предположил, что в 2024 г. президентских выборов в России не состоится, так как или сама такая должность будет упразднена, или полномочия президента станут сугубо представительскими. Владимир Вольфович добавил, что политическая система России станет затем похожей на иранскую, но так как в его описании ни одна из черт этой воображаемой конструкции не напоминала властную иерархию исламской республики даже отдалённо, предположим, что эта часть откровения была простым экспромтом. Тем более, на мой взгляд, стоит обратить внимание на основной тезис.
Владимир Путин даже на миг не предполагает, что эти шесть лет увенчают его политическую карьеру. Причин думать так и действовать соответственно у главы государства как минимум две.
С одной стороны, это вопрос о легитимности. К.Собчак, чей иск недавно рассматривался в Верховном Суде, совершенно резонно усомнилась в том, позволяет ли Конституция избирать на пост главы государства человека, уже занимавшего его «два срока подряд». И хотя Суд отклонил её иск, а один из авторов Конституции признал, что её писали как раз с целью узаконить такие «загогулины», серьёзный осадок остался. Формально правила соблюдены, однако тезис о сменяемости власти несомненно предполагает, что Россией нельзя руководить четверть века. Тем самым создаётся ситуация, которую на английском языке можно назвать legal, but illigiti-mate – формально законной, но по сути внеправовой. Это хорошо понимают в Кремле, и хорошо понимали там ещё в 2011 г. – так что своеобразный Рубикон тут перейдён давно.
С другой стороны, нынешняя ситуация радикально отличается от времён 2007-го и даже 2011 г. – в обоих тех случаях В.Путин мог уйти, и вряд ли кто-либо попытался предъявить претензии к человеку, возглавлявшему Россию в годы самого интенсивного экономического роста и демократическим образом передавшего власть преемнику. Борьба с олигархами или жестокости войны в Чечне – всё это тогда казалось историями давно минувших дней. В сегодняшней ситуации всё иначе: экономика пятый год в кризисе, и шансы на «выздоровление» призрачны; начаты две войны с большими жертвами среди гражданского населения; перекроены границы; запущены процессы конфронтации с Западом и гонки вооружений; идёт «санкционная война». Ближайших друзей президента в значительной части мира считают преступниками. Как сказало одно «доверенное лицо», главнокомандующего во время войны не меняют – а «война» не кончится, пока команды продолжают исходить от него.
В то же время некие необъяснимые причины не позволяли пока президенту двинуться по пути, указанному такими гениями, как Н.Назарбаев, А.Лукашенко и Э.Рахмон – и вот тут я бы согласился с теми, кто полагает, что и в будущем подобного «срыва» не случится. Поэтому скорее следует присмотреться к опыту другого друга и союзника России – Армении, где президент С.Саргсян готовится в начале апреля покинуть свой пост и быть назначенным премьер-министром «специально обученным для этого человеком», которого парламент заблаговременно избрал его преемником. В 2013 г. ровно такую же рокировку произвели (правда, куда менее удачно) в Грузии, где её плодами воспользовались отнюдь не те, кем она была задумана – что только под-твердило, что в Кремле правильно относились к М.Саакашвили как к «конченому лузеру». Замечу также, что в самой России даже без изменения Конституции подобная практика уже отрабатывалась начиная с 2004 г. на губернаторах, которых стали избирать местные законодательные собрания. Так что вариант выборов декоративного президента парламентом со «смещением центра тяжести» в знакомый В.Путину Белый дом (тот, разумеется, что находится на Краснопресненской набережной, а не на Пенсильвания-авеню) очень даже соответствует российской специфике.
Насколько вероятен такой сценарий? Я думаю, что гадать на эту тему – напрасный труд, и не только потому, что планы президента знает, вероятно, только он сам, но и потому, что если подобная перестройка политической системы стоит на повестке дня, то первые шаги в этом направлении мы увидим уже очень скоро.
Чтобы изменить систему выборов президента, нужно было сделать это до начала нового президентского срока (с чем в своё время блестяще справился Д.Медведев, уложившись в два месяца с момента объявления о задуманном увеличении срока полномочий главы государства до одобрения поправок законодательными собраниями всех субъектов федерации). Однако в 2008 г. речь шла лишь о изменениях, касающихся поста президента, а сейчас – если «процесс пойдёт» – потребуется переписать в Конституции функции Государственной Думы и Кабинета министров. Последнее означает: изменения законодательства должны быть запущены и закреплены в течение срока полномочий нынешнего парламента, истекающего в 2021 г. Следовательно, ни о каком ожидании, тянущемся до 2024-го, говорить не придётся – а если к тому же предположить, что президент не захочет долгое время находиться в состоянии «хромой утки» (хотя в большинстве демократических стран оно наступает уже при непосредственном приближении конца срока полномочий политика, а не сразу после его триумфального переизбрания), то изменения могут быть инициированы ещё быстрее.
В пользу такого предположения говорит и ещё одно обстоятельство. На мой взгляд, какими бы податливыми и послушными ни казались российские избиратели, сложно предположить, что перспектива по сути монархического правления будет воспринята ими с восторгом. Однако парламентская республика – о благах которой рассуждает не только В.Жириновский, но и, например, М.Ходорковский – тем и хороша, что позволяет задействовать большое количество «сдержек и противовесов» (рассчитанных, конечно, только на общественное мнение, но всё же). Иначе говоря, после 2024 г. Государственная Дума может перестать быть привычным «бешеным принтером» и превратиться в гораздо более респектабельное учреждение, зачищенное от наиболее одиозных персонажей и укомплектованное представителями не фейковых, а вполне реальных партий – от крайне левых до вполне либеральных. Этим партиям, чтобы они прошли в парламент, надо дать развиться и «попробовать себя» на региональном уровне как минимум за один-два года до судьбоносных выборов 2021-го. Для этого нужно ещё раньше изменить их «интерфейс» и с почётом проводить на заслуженный отдых ветеранов российского партийного движения, многие из которых делали свои первые шаги в политике ещё во вре¬мена Советского Союза, а также переформатировать нынешние парламентские партии, что тоже требует времени (а до очередных выборов в Думу – нелишне напомнить – остаётся всего три с половиной года).
Подводя итог, можно констатировать два момента. Во-первых, в Кремле давно не откладывают решения действительно важных вопросов на последний момент (доказательством служит принятие конституционных поправок в 2008 г.) – и ситуация, в которой В.Путин будет исполнять свои обязанности главнокомандующего с непонятной даже через шесть лет перспективой, вряд ли продлится долго. Во-вторых, принимая за данность, что пожизненного президентства всё же не случится (иначе оно было бы институционализировано ещё в том же 2008-м), можно придти к выводу, что перемены буду масштабными и потребуют значительного времени. Иначе говоря, выходя с участков 18 марта, избирателям следует иметь в виду, что своим выбором они не столько закрепляют стабильность, сколько открывают эпоху перемен. Правда, предпринимаемых для того, чтобы по сути ничего и никогда не менялось – пока есть В.Путин. И (или) Россия…
