В этом сценарии возможны временные перемирия, но не мир.
Наблюдатели, комментирующие переговоры в Минске, и до их начала, и сейчас, пытаются подогнать происходящее в некий постсоветский сценарий, понять, чем будет Донбасс – новым Приднестровьем, новой Абхазией или все же разделит судьбу Гагаузии, после нескольких лет конфронтации и попыток провозгласить независимость все же вернувшуюся в состав Республики Молдова, сообщает ЛІГАНовости.
Но, по моему мнению, подобные аналогии хромают хотя бы уже потому, что молдавские и грузинские конфликты закладывались совсем в другое время, время существования Советского Союза. Их главной задачей было убедить мятежные союзные республики остаться в составе СССР под страхом потери части территории. И, кстати, подобный же прием союзный центр пытался применить к самой России, что потом вылилось в долгий процесс договоренностей с Татарстаном и кавказские войны.
Сейчас же мы наблюдаем скорее конфликт цивилизационного характера. Союзный центр не сомневался в статусе Грузии или Молдовы, он хотел лишь сохранения статус-кво. Путин хочет совсем другого – нарушения статус-кво, фактической ликвидации уже обретенного суверенитета Украины, превращения независимого государства в свою колонию. Проще говоря – он хочет, чтобы Украины не было. И в этом смысле его интенции напоминают интенции арабских лидеров, стремившихся с 1948 года к уничтожению неожиданно появившегося по соседству еврейского государства. Поэтому войны, которые вел Израиль, всегда были войнами за выживание, а не за территориальные приобретения. И когда стало ясно, что эту страну нельзя уничтожить путем простой войны, в качестве рычага воздействия стали использоваться соседние территории с неопределенным статусом.
В этом смысле оккупированный Россией Крым удивительно похож на Западный берег реки Иордан – военных действий, несмотря на всю ненависть к Украине, захвативший там власть режим не ведет, при этом полностью зависит в своем существовании от поставок из страны, уничтожения которой он так жаждет. А вот Донбасс – это самый настоящий сектор Газа. Он управляется уже откровенными террористами, главной целью существования которых стала дестабилизация ситуации в Украине. При этом об интересах “соотечественников” в захваченных районах Донецкой и Луганской областей никто и не вспоминает – они оказались на грани выживания, под обстрелами, в заложниках у бандитов.
Можно ли заключить мир с сектором Газа? Многолетний израильский опыт свидетельствует – нельзя. Потому что для тех, кто контролирует сектор и для тех, кто их спонсирует, мир – это и есть самое настоящее поражение. В условиях мира они просто не будут знать чем заняться, население озаботится другими проблемами, а не противостоянием с Израилем, поймет, что власть захватили идиоты. Ну и деньги от спонсоров перестанут поступать – спонсоры-то платят за убийства.
Против Путина, судя по происшедшему, тоже провели спецоперацию. Мы не знаем, что на самом деле говорили верховному террористу Обама, Меркель и Олланд – но на перемирие он согласился
Можно ли заключить мир с “ДНР” и – шире – с Путиным? Конечно же, нет. Для Путина мир – это самое настоящее поражение. С того момента, как он оставит нашу страну в покое, он не будет больше иметь к ней ровно никакого отношения. Даже экономические рычаги воздействия на Украину, столь серьезные на момент бегства из страны Виктора Януковича, Путин теряет. Поэтому он не заинтересован в мире, так как мир для него – это окончательная потеря Украины. Не случайно накануне минских переговоров кто-то из российских пропагандистов резонно указал, что в случае “независимости Донбасса” у Путина больше не будет никаких возможностей влиять на “антироссийский дрейф” Украины. “Антироссийский дрейф” на русском новоязе – это право нашей страны определять свою судьбу. И Путин до сих пор, вопреки здравому смыслу, продолжает надеяться, что рано или поздно, с помощью донбасского рычага, он заставит украинцев отказаться от их выбора. Точно также, собственно, как лидеры ХАМАС в Газе верят, что рано или поздно они сбросят евреев в море – а значит, не нужно признавать право Израиля на существование и добиваться независимости своей территории. Отсутствие логики – это отличительная черта всех фанатиков, всех террористов. И Путин здесь не исключение.
Другое дело, что любому фанатику может понадобиться передышка, когда он видит, что объективное развитие ситуации складывается не в его пользу. ХАМАС идет на перемирие всякий раз, когда израильская армия проводит спецоперации в Газе. Против Путина, судя по происшедшему, тоже провели спецоперацию. Мы не знаем, что на самом деле говорили верховному террористу Обама, Меркель и Олланд – но на перемирие он согласился.
Пока что – именно на перемирие. Документы, согласованные по результатам многочасовых переговоров, не имеют особого значения хотя бы потому, что мы знаем, как Россия придерживается тех договоренностей, которые с ней достигаются. Владимир Путин даже не захотел ставить свою подпись под хотя бы декларативным документом, участники переговоров не вышли вместе к прессе, всю ответственность за договоренности свалили на трехстороннюю группу – при этом с “лидерами ДНР и ЛНР” даже не стали ничего согласовывать, просто обязали подписать и все. Но даже это “несогласование”, как и обыск у спонсора “ДНР” Константина Малофеева, начавшийся аккурат в момент достижения договоренностей – сигналы того, что российский правитель пока что избрал перемирие и сторону “партии реалистов”, а не “партии войны” в своем окружении.
Вопрос в том, как стороны распорядятся этим перемирием. Будет ли готов Запад осуществлять дальнейшее давление на Россию и помощь – в том числе и военную – Украине. Будет ли Украина отдавать себе отчет, что мир еще очень далек и безопасность нашей страны может быть обеспечена не договоренностями с Путиным, а его крахом. И будет ли сам Путин готовиться к новой войне или он предпочтет поверить, что полученный им рычаг достаточен для уничтожения Украинского государства. Именно от того, насколько реалистичны будем мы – и насколько фантасмагоричен в своих представлениях о происходящем будет враг – зависит наш успех и его поражение.
Виталий Портников
