Сильная Украина приведет к краху политической системы Путина, – комбат Семён Семенченко

Продолжать называть события на востоке Украины антитеррористической операцией, а не войной – это преступление, считает комбат "Донбасса".

На сайте “Главред” состоялся чат с командиром батальона “Донбасс” Семёном Семенченко. Он рассказал читателям, повторит ли восток Украины судьбу Чечни и Сомали, какие цели преследует Путин в Украине, насколько на самом деле местное население стремится в Россию, что может ждать в ближайшем времени крымских татар, почему считать события на Донбассе АТО, а не войной – это преступление, а также чего ждать региону от закона об особом статусе. Кроме того, Семенченко рассказал, почему решил баллотироваться на парламентских выборах, как могут изменить комбаты парламентский процесс, почему на него, как ни на кого другого из боевых командиров, выливается столько лжи и клеветы в ходе предвыборной кампании, а также как будут звать нового депутата ВР – Семён Семенченко или Константин Гришин.
Представляем стенограмму чата с Семёном Семенченко.

Kinza: Как вы считаете, правильно ли то, что Украина до сих пор называет происходящее на Донбассе антитеррористической операцией, а не войной?

Семён Семенченко: Считаю это преступлением. Нет мобилизованного общества. Мы живем не по законам военного времени. Наши ребята, которые сейчас находятся в плену, не имеют статуса военнопленных, поэтому мы не можем подключить Организацию Международного Красного Креста. Это только три причины, которые навскидку можно назвать – почему это преступление.

Omega: Учитывая то, что сегодня делают с крымскими татарами в Крыму (преследования, убийства, обыски), по-вашему, что в принципе, с ними планирует сделать российская власть? Что ждет крымских татар?

Семён Семенченко: Происходит процесс “замирения”, то есть все то же самое, что делалось на Донбассе: наиболее активных уничтожают, остальных запугивают и бьют информационными ударами, раскалывая крымскотатарское общество. Я более чем уверен, что там есть свои скандалы, кампании по дискредитации, то есть обычное “разделяй и властвуй”.

y-grek: Как вы оцениваете назначение министром обороны Полторака?

Семён Семенченко: Это позитивный шаг вперед, по сравнению с той ситуацией, которая была до этого. Но, естественно, это еще не конец.

Dinka: По-вашому, ті, хто жодного разу не був на сході за період війни, але відстежував інформацію в інтернеті та ЗМІ, мають повне і правильне уявлення про те, що відбувається на Донбасі, чи все-таки всі ці джерела формують викривлену картинку і не дають розуміння того, що там відбувається насправді?

Семён Семенченко: Люди имеют искаженное представление о ситуации. Причем люди, которые никогда там не были, пытаются это как-то комментировать, формировать общественное мнение – это вообще вопиющие случаи. У нас выросла целая плеяда “диванных стратегов”, людей, которые пишут статьи, ни разу не побывав на Донбассе – политологи и другие. Люди, которые сами не были на востоке, или были, но не доехали 100 километров до передовой, не имеют права формировать общественное мнение путем написания статей, подачей материалов – они тенденциозны, в любом случае.

Vopros: Как вы считаете, какие последствия для региона будут иметь выборы на Донбассе, намеченные на начало ноября? Не закрепятся ли, таким образом, там у власти сепаратисты и террористы?

Семён Семенченко: Закрепятся сепаратисты, и Украине будет навязываться модель примирения с Донбассом путем легитимации террористических групп.

Vopros: Если на Донбассе высок процент местного населения среди боевиков, если многие не хотят жизни вместе с Украиной, то, возможно, стоило “отпустить” регион в свободное плавание, чтобы они попробовали пожить собственными силами и своим умом? Или такой вариант даже не стоит обсуждать, если да – почему?

Семён Семенченко: Можно было бы “отпустить в свободное плавание”, если бы это было правдой. На самом деле подавляющее большинство людей на Донбассе хотят жить в Украине. Создается иллюзия того, что Донбасс взбесился для того, чтобы общество быстрее согласилось с условиями перемирия. Такая же ситуация была три месяца назад, когда было первое перемирие. Тогда общество консолидировалось и не дало возможности это сделать – было то же самое, те же аргументы.

Zigan: Какое может быть перемирие, если наши мужчины гибнут каждый день, как минимум, по три человека? Вы еще верите в перемирие? И территории сепаратистов растут с каждым днем, такими темпами они и всю Украину захватят. Нужно возобновить антитеррористическую операцию немедленно!

Семён Семенченко: Частично согласен. Нужно добавить, что продолжается информационная война. Минские соглашения не выполняются даже в рамках обмена пленными. Мы не можем забрать даже тела наших побратимов оттуда. Необходимо включать международных посредников, более жестко прописывать условия перемирия, если уж мы на это пошли, а за это время проводить очень серьезные изменения в структуре армии, вводить принцип персональной ответственности за свои действия. То есть фактически я выступаю за мобилизацию общества.

den_ua: З геополітичної точки зору, між ким і ким точиться боротьба на території України, а головне – за що саме? Це – громадянська війна, війна Росії та України, з’ясовування стосунків Штатів та Росії на нашій землі та нашими силами?

Семён Семенченко: Идет война двух укладов – неофеодального и современного, постиндустриального общества. У нас пытаются сейчас, используя угрозы России, провести контрреволюцию. Для этого ведется информационная война, а также дискредитация лидеров Майдана и отдельных лидеров сопротивления. То есть страну хотят вернуть в состояние до Майдана. Но этого сделать не получится. Хотя при этом союзником России выступает “пятая колонна” внутри нашей страны .

Mitia: Семен, вам из всех комбатов, которые идут в Раду, больше всех достается от недоброжелателей. После всей этой низости и грязи еще остается желание идти в политику? Не жалеете о своем решении баллотироваться?

Семён Семенченко: Иногда жалею, но я понимаю, что необходимо идти до конца. Я понимаю, что у меня есть долг перед моими товарищами, в том числе погибшими – я не могу обмануть доверие людей. Меня часто коробит от этого потока грязи, лжи и подлости. Как человек, который взял на себя ответственность за происходящее, я не могу себе позволить обращать на это внимание.

Mitia: Происходящее на Донбассе и захваченный Крым – на ваш взгляд, это результат только болезненных имперских амбиций Путина, или это часть большого проекта по возвращению Украины в подчинение РФ?

Семён Семенченко: Это – второе, причем Путин действовал в полном согласии с мощной “пятой колонной” в нашей стране.

Ftusia: Что, по-вашему, движет Путиным, какую цель он преследует в Украине в краткосрочной и долгосрочной перспективах?

Семён Семенченко: Цель – достаточно проста: оставить Украину в орбите своих интересов и не позволить перейти от неофеодализма к тому пути, по которому идет большинство стран Европы. Для России сильная свободная демократическая Украина будет значить скорый крах политической системы в РФ, потому что люди будут сравнивать. Поэтому все усилия направлены на то, чтобы поработить Украину экономическим, политическим или военным путем.

Ftusia: Какие выводы лично для себя вы сделали после Иловайска? Как вы считаете, почему у нас была такая трагедия, как иловайский “котел”?

Семён Семенченко: Мы представляем собой страну, а государство как система, машина, к сожалению, принадлежит не нам, не гражданам. Идет борьба двух течений: сети патриотов и сети негодяев. К сожалению, пока побеждает сеть негодяев. Иловайск – это пример того, что сейчас необходимо бороться не просто со следствиями, но и воевать с причиной. А причина – это политическая, экономическая и военная система, сложившаяся в нашем государстве, система персональной безответственности, коррупционная система, это то, что нам необходимо изменить, если мы хотим, чтобы наша страна победила.

Ftusia: Семён, как местные жители на востоке Украины воспринимали в большинстве случаев украинских военных – как освободителей или как карателей? Видите ли вы, каким образом следует выстроить работу с местным населением, чтобы оно занимало проукраинскую позицию?

Семён Семенченко: В большинстве случаев местные жители занимали позицию “за” нас. У нас были случаи, когда после Иловайска несколько бойцов находились в окружении, прятались в 9-этажном доме на территории, которая контролировалась террористами, и местные жители их не выдали, а наоборот, скрывали. То, что местные жители на Донбассе – за Россию, это неправда и часть информационной войны. Именно поэтому на меня, как ни на кого другого из комбатов, льется такой колоссальный поток грязи: потому что я с Донбасса, русскоязычный, и я за Украину.

Karambol: Семене, з’явилася інформація про те, що низку батальйонів, зокрема, й “Донбас” будуть роспускати? Чи правда це?

Семён Семенченко: Официально такой информации не было. Но есть некоторые тенденции, которые говорят о том, что мы власти не нужны.

Karambol: Яка доля чекає на добровольчі батальйони після завершення війни на сході України? Адже така купа ідейних, рішучих людей, які вміють користуватися зброєю, напевно, буде невигідна владі та становитиме небезпеку для неї.

Семён Семенченко: Мы должны брать на себя ответственность и идти во власть. Идти во власть легитимным путем, но сочетая этот путь с организацией давления гражданского общества. То есть нужно работать с обеих сторон: изнутри власти и снаружи. Потому что систему можно изменить, только будучи внутри нее и координируя свои действия с теми, кто вне ее. Нужно использовать энергию этих людей, добровольцев, для построения нового государства, а не для его разрушения.

Konn: У нас были минские договоренности, были недавно переговоры в Милане. Ваши личные ощущения – можно ли урегулировать ситуацию на востоке страны только дипломатическим путем, путем переговоров? Или с нашим противником нужно бороться только силой, только давлением санкциями и т.п.?

Семён Семенченко: Думаю, что нужно сочетать и дипломатию, и санкции.

Konn: Существует ли, по-вашему, риск, и насколько он велик, что сепаратисты после завершения активных боевых действий просочатся в другие регионы Украины, наладят партизанскую борьбу, будут дестабилизировать ситуацию там, устраивать теракты и т.д.? То есть, есть ли угроза для других регионов Украины?

Семён Семенченко: Угроза такая есть, и риск очень велик.

Simona: Семён, спасибо за Ваше мужество и борьбу! Сил и терпения Вам в нынешней непростой и неприятной предвыборной кампании. Скажите, верите ли Вы в нашу полную победу? После всего пережитого, после событий этого года Вы не разочаровались в военном командовании и наивысшем руководстве страны?

Семён Семенченко: Естественно, я стал смотреть на ситуацию более реалистично. Когда мы начинали действовать, я думал, что государство подтянется, что оно всегда будет за нашей спиной. А сейчас я смотрю на вещи реально. Я верю в окончательную победу, потому что такой народ, как украинский, победить нельзя. Сейчас нам главное взять в руки государство, чтобы оно было тоже украинским.

Omega: Способен ли закон об особом статусе части Донбасса приблизить регион к восстановлению в нем мира и спокойствия? В чем видите риски реализации этого закона?

Семён Семенченко: Пока рисков не вижу, поскольку этот закон не поддерживается самими террористами, во-первых. Во-вторых, закон дает им такие права, которых лишены другие регионы Украины. А, в-третьих, закон реально не выполняется. Мы, по сути, идем на переговоры с террористами, чего не делает ни одна уважающая себя страна мира. Если уж мы уже объявили, что эти люди – террористы, если убедили наших граждан на востоке, что мы идем их освобождать, то сейчас ситуация становится диаметрально противоположной. Получается, что это – не террористы, а повстанцы, а кто тогда мы?

Omega: Как, по-вашему, сложится судьба Донбасса в ближайшие годы? Его ждет судьба Приднестровья или Чечни, или Сомали, или какой-то другой сценарий развития событий?

Семён Семенченко: Этой зимой, думаю, Донбасс ждет судьба Чечни и Сомали. А дальше – все будет зависеть от нас.

polit_ua: Семене, хто буде командувати українськими патріотами, якщо ті бойові командири, яким люди почали довіряти, присвятять себе парламентському цирку та парламентським баталіям?

Семён Семенченко: Могу говорить только за себя. Для меня это один из тех шагов, которые я делаю, при этом я не изменял себе. Это только усилит то, что мы делаем. Я не собираюсь пересаживаться в кресло депутата Верховной Рады из кресла командира батальона. Я собираюсь с помощью полномочий сделать более эффективным то, что я делал до этого. Причем делать это на уровне всей страны, потому что корень зла не на конкретном участке фронта, а внутри политической системы.

polit_ua: Чому комбати йдуть не єдиною командою до ВР, а з різними політичними силами?

Семён Семенченко: Потому что каждый из нас делает выбор согласно своим целям, совести и убеждениям.

polit_ua: Як вплинуть на роботу парламенту комбати в ньому? Як зміняться методи парламентської боротьби з їхнім потраплянням туди?

Семён Семенченко: Наверное, прежних методов и прежних форм не будет – будет что-то кардинально новое, более реалистичное, менее виртуальное, более относящееся к делу. Какое именно – покажет время.

Pangelina: Кернес планує відновити пам’ятник Леніну. При тому що начебто є закон, за яким цей пам’ятник, як і багато інших, повинні були демонтувати вже давно. То, виходить, він вже вдруге планує порушити закон. І йому за це нічого не буде?

Семён Семенченко: Если Кернес будет нарушать законодательство, то власть должна это пресекать. Если власть не будет это пресекать, то это пресекут сами люди.

Kirill Tegov: Семене, неодноразово повідомляли, що на цій війні з обох сторін діють найманці. Що, на вашу думку, є причиною цього ганебного явища, і як із цим покінчити? Адже погодьтеся, дивно – заради чого ризикують тут своїм життям чеченці, серби, поляки, навіть ізраїльтяни та бразильці.

Семён Семенченко: Мы, действительно, яркий пример “наемников”, известна даже стоимость – 980 гривен в месяц, это зарплата в Национальной гвардии Украины. С украинской стороны наемников нет вообще. Есть люди, которые приезжают из разных стран, чтобы бороться за свободу, но я не слышал о том, чтобы им кто-то за это платил.

Pangelina: Чи дійсно Польща досі чекає, коли ж Україна вирішить, яке озброєння їй потрібно?

Семён Семенченко: Да, есть масса вопросов к тем усилиям, которые прилагались государством для получения необходимой помощи. Многие заявки делались не по форме, многие возможности для лоббирования интересов Украины в мире не использовались. Это еще одно доказательство того, что в государственном организме необходима новая кровь.

Pangelina: Організація “Оплот”. Чи є зараз її визначення як терористичної, нарівні з ДНР та ЛНР? Якщо ні, то чому?

Семён Семенченко: Мне по этому поводу ничего не известно.