Он действительно может не понимать, на какую смертельную грань поставил страну. Там, в собственном мозгу, он вполне может договориться с самим собой о патриотической благости своих безумных действий…
Проигравший шахматную партию сгребает фигуры и бросает их в лицо оппоненту.
Попавшийся на вранье начинает хамить.
Попавшийся на воровстве закатывает истерику и берется за нож.
Ничего личного — технология. Инстинкт самосохранения.
Поставьте себя на их место — проворовавшихся, изолгавшихся, все проигравших, — и вы поймете, что эскалация войны почти неизбежна.
Украина тут ни при чем. Ни при чем тут «Новороссия», враги-пиндосы, растленная гейропа и наша загадочная духовность — все это просто попытка отвлечь большой народный коллектив патриотического танца от цифр на табло обменника.
Еще вчера этот многомиллионный коллектив водил хороводы, гордился зелеными крымскими человечками и радовал ВЦИОМ туркменской поддержкой всего сущего. Сегодня он начинает помаленьку чесать репу и с тревогой поглядывать на окошко выдачи зарплаты.
Если людей срочно не отвлечь, будет бо-бо.
Это ж вам не снулые белоленточники, тут креативными плакатиками не обойдется, и наверху это понимают. И уж на что-что, а на оцепление ОМОНа толщиной в китайскую стену деньги у них есть.
Но если пойдет вразнос по-настоящему, не поможет и ОМОН…
Когда все пошло вразнос на прошлом витке (четверть века назад), у страны была альтернатива, воплотившаяся в Съезде народных депутатов, гласности, Гайдаре… Была энергия перемен внутри и понимание неизбежности этих перемен наверху. Был мир снаружи, с надеждой смотревший за тем, как монстр приобретает человеческие черты…
Сегодня наверху просто допиливают оставшееся, выигрывая время валютными интервенциями из запаса, накопленного в жирные нефтяные годы. Но ложечка уже ощутимо скребет по дну.
Что же делать?
На прошлом витке можно было пойти за деньгами в Парижский клуб, но олимпийские кольца сжали Путину голову так, что он разорвал отношения с миром. Сегодня можно только отдаться Китаю, но Китаю при таком раскладе мы скоро достанемся бесплатно, а в Поднебесной никуда не спешат.
Год, начинавшийся массовой идиотской эйфорией, заканчивается так, как заканчивается всякая эйфория — жесткой встречей с реальностью. Рубль уже не скользит, а летит вниз, Украина потеряна на десятилетия и войска НАТО встают не в Польше, а прямо по периметру.
Это — полное фиаско Путина, очевидное всем, кроме кремлевских политологов.
Из этой точки есть два пути. Первый — европейский — отставка и покаяние, но в нашем психиатрическом случае это не рассматривается даже теоретически. Загнанный в угол, ощерившийся наружу, Путин бросается в новую авантюру, повышая ставки. Последние деньги брошены на мобилизацию «военки»; в дело пошел последний внешнеполитический ресурс — ядерный шантаж…
Весь этот ошеломляющий год я задавал себе один и тот же вопрос (и мне кажется, сейчас это главный вопрос для мира): он блефует или сошел с ума по-настоящему?
Долгое время мне казалось, что он блефует.
Сегодня я уже не убежден в чистоте этого ответа.
Конечно, он еще мечтает пройти между струйками, но кажется, уже понял, что это не проканает. Пятнадцать лет абсолютной власти развратили его не только нравственно, но и интеллектуально. Он так и не научился пользоваться интернетом, предпочитая папочки, которые кладут ему на стол специально обученные люди. Эти папочки и формируют содержание до боли знакомой нам головы. Он давно видит реальность через свой, очень особенный хрусталик…
Он действительно может не понимать, на какую смертельную грань поставил страну. Там, в собственном мозгу, он вполне может договориться с самим собой о патриотической благости своих безумных действий. Преодоление когнитивного диссонанса, знаете ли.
И только во внезапную минуту просветления, наверное, приходит ненадолго понимание полного своего одиночества, ужаса и безвыходности. И Каддафи с Милошевичем приходят поговорить по душам.
Поставьте себя на место Путина, сделайте усилие, взгляните на мир его глазами — и вы поймете, что очередная война почти неизбежна. На нее, матушку, можно будет все списать все — и авось как-нибудь продержаться в Кремле до смерти.
Виктор Шендерович
