Спустя два года после аннексии Крыма предприниматели из российских регионов по-прежнему не спешат заводить бизнес на полуострове. Количество заключенных контрактов исчисляется лишь десятками.
Среди причин, препятствующих бизнесу, предприниматели называют отсутствие федерального бюджетного финансирования инфраструктурных проектов. Кроме того, рисковать вложением в Крым собственных средств предприниматели из российских регионов не желают. Риск, по их мнению, обусловлен сложившейся на полуострове неблагоприятной экономической средой: переходный период на российское законодательство в Крыму не завершен, объявленная и разрекламированная «свободная экономическая зона» не работает, наконец, бизнесмены опасаются подпасть под западные санкции за свои связи с крымской экономикой.
Весной 2014 года, сразу после аннексии полуострова, многие башкирские бизнесмены были охвачены эйфорией: официальные лица рисовали перед ними радужные перспективы широкомасштабного участия в «грандиозной крымской новостройке». Чиновники заверяли предпринимателей, что работы хватит на всех. Ожидания накладывались на поступавшую информацию о состоянии крымской экономики и социальной сферы, находившихся, действительно, в запущенном состоянии. Робкие напоминания о судьбе Северного Кипра, Абхазии и Южной Осетии были заглушены всеобщим кличем: «Крымнаш!»
«Здравствуйте, у вас Белогорский район»
Вскоре после аннексии Крыма российское правительство утвердило подготовленную Министерством регионального развития схему закрепления районов и городов Крыма за отобранными российскими регионами. По этой схеме Башкирии в подшефные достался Белогорский район, расположенный в центральной, горно-степной части полуострова и не имеющий выхода к морю. Как пояснили в Минрегионе, закрепление учитывало «экономическую специализацию крымских районов и городов, а также бюджетную обеспеченность соответствующих субъектов РФ».
«Я не знаю, как была организована процедура закрепления, — уклончиво заявил тогда глава Башкирии Рустэм Хамитов. — Нам называли два-три района, в которых мы могли бы гипотетически работать. В конечном итоге победил Белогорский район в борьбе за то, чтобы их куратором был Башкортостан. Возможно, это было так».
«Вообще-то изначально планировалось, что у нас будет Бахчисарайский район, — рассказал вице-президент Торгово-промышленной палаты Башкирии Павел Бармин. — Когда в Крым летела первая наша делегация, расклад был именно такой. Буквально в течение нашего полета это было переиграно. Мы прилетели, нам говорят: здравствуйте, у вас Белогорский район».
Эксперты, говоря о причинах такого распределения, отмечают, что Белогорский район схож с Башкирией своим ландшафтом, а также, отчасти, структурой народного хозяйства: значительную долю здесь занимает аграрный сектор, в том числе животноводство, развитое и в Башкирии. Несомненно, сыграл свою роль и тот фактор, что в Белогорском районе проживает наибольшая в процентном отношении доля (около 30% от общей численности населения района) крымских татар, этнически близких башкирам и поволжским татарам, населяющим Башкирию.
«Подсчитали — прослезились»
В 2014–2015 годах Торгово-промышленная палата Башкирии активно организовывала бизнес-миссии в Крым. По данным палаты, первоначально заявки на сотрудничество с Крымом поступали из многих отраслей народного хозяйства — энергетики, жилищно-коммунального хозяйства, геологоразведки, производства стройматериалов, строительно-монтажных работ, сельского хозяйства, даже из банковской и торгово-закупочной сфер. Однако эйфория у предпринимателей довольно скоро угасла.
«Наши бизнесмены надеялись, что после присоединения Крыма туда из Москвы деньги пойдут широким потоком, так же как это было в случае с Чечней, — рассказывает вице-президент Торгово-промышленной палаты Башкирии Павел Бармин. — В Белогорском районе есть большие проблемы с газификацией, водоснабжением, дорогами. Наши строительные предприятия обладают необходимым опытом и оборудованием, и они рассчитывали, что если будут выделены деньги под инфраструктурные проекты, то они примут участие в этих работах. Но когда стало понятно, что денег не будет, энтузиазм потух. Свои же средства вкладывать наш бизнес не может: их у него едва хватает на внутриреспубликанские инвестиции».
Последняя башкирская бизнес-миссия на полуостров прошла в марте прошлого года, в ней участвовали 25 предпринимателей. Пять башкирских предприятий подписали с крымчанами десять соглашений о сотрудничестве. Однако далеко не у всех дело дошло до настоящих контрактов.
«Перспективы для нашего бизнеса по разведке горных руд, подземных вод в Крыму вырисовывались хорошие, и мы рассчитывали на взаимовыгодные проекты с крымскими объединениями „Черноморнефтегаз“, „Крымгеологией“, — рассказывает президент правления Ассоциации горно-геологических организаций „Башнедра“ Расих Хамитов. — Однако нам заявили, что денег на геологоразведочные работы выделяется очень мало. К тому же там до сих пор есть законодательные проблемы с лицензированием работ, с управлением фондом недр. Ну и наши буровые установки за две с половиной тысячи километров, тем более в отсутствие сухопутного пути, не потащишь».
«Нашу продукцию крымчане покупать оказались не готовы, — говорит Максим Красноперов, руководитель отдела продаж уфимской компании „Эврика“, выпускающей маломестные водометные катера и лодки. — Сегмент нашей компании — суда для индивидуального использования, крымчанам же нужны суда коммерческого типа вместимостью от 12 мест, которые пригодны для туристического бизнеса. К тому же наши катера оказались им просто не по карману, в том числе и из-за расхода горючего, которое на полуострове стоит дорого».
Оптимизм по поводу крымских перспектив испытывают лишь очень немногие башкирские предприниматели.
«Мы решили включиться в модернизацию крымского здравоохранения и открыть там свое региональное представительство, — рассказывает Карина Садыкова, исполнительный директор уфимской компании „Гермес“, занимающейся поставками медицинского оборудования. — Медицина на полуострове страдает от отсутствия оборудования, площадей, специалистов. Мы готовы как поставлять такое оборудование, так и помочь с обучением специалистов. Но я вижу для бизнеса много препятствий административного характера: большая текучесть кадров среди чиновников, незавершенный переход на российское законодательство».
«Почти весь чиновничий аппарат пришел из Украины, со своей ментальностью; он просто не справляется с большим количеством новых процедур. Поэтому очень многие бизнесмены расценивают эти риски как высокие для входа в Крым. Но лично я думаю, что все это текущие проблемы, которые с течением времени будут решены. А то, что бизнесмены, не видя федеральных бюджетных вливаний, отсеиваются, так это, скорее, хорошая новость: меньше будет бесполезной, суетной конкуренции. В Крым надо вкладываться серьезно, на долгую перспективу и не рассчитывая на быструю отдачу», — полагает Садыкова.
«Наши предприниматели сейчас в Крыму есть, но их мало, — говорит Павел Бармин. — По различным причинам проекты идут слабо. Например, мы пытались предложить крымчанам один из наших проектов по сборке маленького трактора-мотоблока из наших деталей на их предприятии, но крымчане заинтересованности не проявили. Другой пример: на западном побережье полуострова наши ребята хотят построить коттеджный поселок в формате пансионата, но опять-таки столкнулись с проблемами законодательного характера, связанными с порядком выделения земли».
Еще одним фактором, сдерживающим активность башкирских предпринимателей, стали западные санкции, наложенные на многие крымские предприятия.
«С этим приходится считаться, поскольку мы здесь тесно, по многим проектам работаем и с Евросоюзом, — заявил на условиях анонимности чиновник одной из структур, подведомственных башкирскому правительству. — Полагаю, угроза подпасть под такие же санкции — эфемерна она или нет — учитывается и нашими бизнесменами».
В самом Крыму, глядя на такое положение дел, констатировали, что «российский бизнес фактически присоединился к международным санкциям».
«55-й — лишний»
Основным видом помощи, которую сумела оказать Башкирия Крыму, стали собранные в специальный внебюджетный фонд средства от республиканских предприятий. За два года, по официальным данным, для Крыма в Башкирии было собрано около 250 миллионов рублей. На эти средства на полуостров было отправлено некоторое количество автотранспорта, комбайнов, стройматериалов, компьютерного и медицинского оборудования, профинансирована закупка угля и ГСМ для Белогорского района, а также проведен частичный ремонт школ, детских садов и дорожной сети в Белогорске.
Участие в проектах по газификации, водоснабжению и широкому дорожному строительству в районе пришлось отложить за неимением средств.
«Власти не афишируют реальную сумму денег, уже вложенных в Крым, чтобы не вызывать раздражение у местного населения, — сообщил на условиях анонимности близкий к правительству Башкирии предприниматель. — У нас ведь своих дыр в инфраструктуре хватает. Люди могут спросить, почему деньги направляются в Крым, вместо того чтобы пустить их на ремонт дорог, на переселение нуждающихся из аварийного жилья и прочие насущные проблемы, которые есть в каждом городе и районе республики».
Все связи Башкирии с Крымом координирует учрежденное в 2014 году постоянное представительство республики в Симферополе.
«Конечно, с политической точки зрения республика все сделала правильно и здорово отработала свой долг путем шефства над Белогорским районом, — отмечает вице-президент Торгово-промышленной палаты Башкирии Павел Бармин. — Но, если смотреть с экономической точки зрения, мы же не можем этот район содержать, как свой, хотя его уже и назвали нашим „55-м районом“ (в Республике Башкортостан насчитывается 54 административных района). А предпринимателей туда насильно не загонишь — бизнес идет лишь туда, где есть прибыль и где ему безопасно».
Уфимский политолог Станислав Шкель полагает, что из-за своего неопределенного международного статуса Крым в ближайшем будущем может получить лишь государственные инвестиции, перспективы же прихода бизнеса из российских регионов на полуостров проблематичны. Очевидно, что для бизнеса очень важны четкие правила, поскольку же в Крыму их нет, это пугает предпринимателей, говорит политолог.
«Если инвестиции на полуостров и пойдут, то это будут государственные инвестиции, обусловленные политическими причинами и задачами, — говорит Шкель. — Частный же бизнес не будет вкладывать свои деньги в „серую зону“, каковой остается Крым. Поэтому для полуострова в ближайшем будущем вполне реалистичен сценарий развития по модели Северного Кипра. Без международного признания статуса этой территории все бизнес-инициативы и вообще какое-то экономическое процветание Крыма маловероятно».
Артур Асафьев, «РадиоСвобода», 6 мая
Напомню, в марте российское издание «Ведомости» опубликовало разгромную статью, в которой констатировало, что захват Крыма — это больше, чем ошибка. «Присоединение Крыма стало очевидной ошибкой, которую Кремль, как и большинство граждан России, не признает еще долго. Но платить за нее мы продолжаем…», – отмечалось в той публикации.
А режиссер-документалист Валерий Балаян, который имел возможность наблюдать за ситуацией в Крыму в дни его аннексии в 2014 году два года спустя, рассказал в интервью «Радио Свобода», что Крым по итогам двухлетней оккупации погрузился в глубокую депрессию.
При этом на днях немецкое издание Frankfurter Allgemeine Zeitung опубликовало материал о том, что экономика оккупированного Крыма трещит по всем швам…
