ФБР и другие спецслужбы США полным ходом расследуют теракт на Бостонском марафоне: в фокусе внимания не только исламистский след, но и "одинокие волки и малые группировки, все активнее перенимающих крайне правую идеологию", пишут СМИ. Очевидцы взрывов говорят: "Был особый запах, чувствовалось по запаху, что случилось что-то плохое, как 11 сентября в Нью-Йорке".
Более десятилетия теракты удавалось предотвращать, но в понедельник США пережили первые масштабные взрывы после 11 сентября 2001 года, пишут журналисты The Washington Post о трагическом финише Бостонского марафона. Президент Обама не назвал взрывы в Бостоне проявлениями терроризма, однако представитель Белого дома, говоривший на условиях анонимности, заявил, что этот случай является “терактом”, передает издание.
По мнению экс-сотрудника организации по борьбе с терроризмом, атака в Бостоне не имела характерных признаков скоординированного теракта в стиле “Аль-Каиды”. Он обращает внимание, что не было “такой знаковой мишени, как Таймс-сквер или нью-йоркское метро. Это мог быть кто-то с ограниченными связями за границей или вообще без них”.
Последний массовый теракт на территории США осуществил Надаль Хасан, застреливший 13 и ранивший 30 человек на базе Fort Hood в 2009 году, напоминает The Washington Post, “но имела место и серия неудавшихся или предотвращенных попыток взрывов”. Авторы упоминают попытку члена “Аль-Каиды” взорвать бомбы в нью-йоркском метрополитене в сентябре 2009 года и эвакуацию людей с Таймс-сквер после обнаружения начиненной взрывчаткой машины гражданина Пакистана и США Файзала Шахзада.
С момента избрания Обамы также наблюдается значительный рост численности антиправительственных организаций, говорится в статье. Это движение отмечено ненавистью к тому, что его приверженцы считают тираническим федеральным правительством.
Авторы приводят выдержку из свежего доклада Центра по борьбе с терроризмом в Вест-Пойнте, где говорится о “резком росте числа нападений и попыток организовать теракты со стороны отдельных лиц и группировок, которые отождествляют себя с крайне правыми”.
Журналисты передают свидетельства очевидца событий в Бостоне, 24-летней Шарлотты Холлер. “Мигом всплывает в памяти 11сентября. И главная мысль – узнать, где семья, где друзья”, – поделилась впечатлениями девушка, видевшая теракт из окна офиса.
Журнал Time приводит рассказ Даны Макларен, участницы марафона: “Я финишировала, забрала сумку и возвращалась в гостиницу. Первый взрыв я услышала, когда была в паре кварталов севернее Бойлстона”. Прохожие вокруг говорили, что это бомба. “Был особый запах, чувствовалось по запаху, что случилось что-то плохое. 11 сентября 2001 года я находилась в Нью-Йорке, так что я знаю, как пахнут взрывы”, – сообщила Макларен.
“У этого теракта есть характерные черты события в мадридском стиле”, – сказал в интервью The Daily Beast Марк Россини, следователь ФБР в отставке, занимавшийся контртеррористической деятельностью. Россини имел в виду взрывы в электричках в Мадриде 11 марта 2004 года. “Это был скоординированный теракт с применением нескольких взрывных устройств. Виновниками сочли ячейку террористов, связанную с “Аль-Каидой”, – напоминает издание.
“Мы не знаем, кто террористы, но я предполагаю: действовал не одиночка. Интуиция подсказывает, что замешаны, возможно, двое”, – сказал Россини.
По мнению эксперта, бомбы не были заложены заранее, их пронесли к финишной черте в безобидных рюкзаках. Террорист легко мог прикинуться, что несет другу, участвующему в марафоне, еду и воду. Россини также подчеркнул, что для взрыва был избран момент, когда у финишной черты собралось максимальное количество народу. Расчет был на то, чтобы крови и хаоса было как можно больше.
Теракты типа бостонского, по большому счету, невозможно предотвратить, заметил Россини. По его словам, терроризм страшен тем, что действие опережает противодействие.
ФБР и другие американские спецслужбы, занимающиеся расследованием теракта в Бостоне, рассматривают не только исламистский террористический след, но и версию о внутреннем терроризме, пишет Альберто Флорес Д’Арсе в газете La Repubblica.
Агенты ФБР, знакомые с феноменом расистских группировок, на протяжении многих лет оказывающих влияние на ячейки сторонников превосходства белой расы (а они действуют от Иллинойса до южных штатов), мобилизовались так же, как и их коллеги, занимающиеся “Аль-Каидой”, говорится в статье.
“Последняя миля марафона была посвящена жертвам кровавой расправы в Ньютауне, Коннектикут, так что полемику вокруг использования оружия нельзя недооценивать. Но есть еще кое-что: неудержимый рост крайне правых экстремистских группировок, начавшийся с тех пор, как Барак Обама стал президентом США. В 2008 году таких группировок было 149, сегодня – 1360”, – пишет автор статьи.
В последнем докладе Департамента внутренней безопасности говорится, что “крайне правые завоевывают в Соединенных Штатах поддержку, играя на страхе и призывая к столкновениям”, отмечает издание. В выводах доклада звучит предостережение об “одиноких волках и малых группировках, все активнее перенимающих крайне правую идеологию, которая на сегодняшний день представляет собой самую серьезную террористическую угрозу на территории США”.
“Берегитесь тех, кого мало” – так озаглавлена статья в Foreign Policy Джона Аркиллы, профессора U.S. Naval Postgraduate School (США). “Шок и запугивание бессильны против террористов-одиночек, как и против “Аль-Каиды”, – указывает он.
Теракт на Бостонском марафоне в очередной раз доказал, что деструктивная сила малочисленных групп и даже террористов-одиночек год от года растет, пишет автор. Причем не только в материальном мире, но и в киберпространстве. На больших войнах солдаты, моряки и летчики научились воевать небольшими группами, на малых войнах “стороны конфликта охотятся друг за другом, словно кочевники времен неолита”, по выражению автора.
Даже в битвах на суше базовым боевым подразделением пехоты стала малочисленная группа солдат – взвод или отделение, пишет автор. Причем во время конфликтов типа вьетнамской войны великие державы очень часто терпели поражение, когда пытались победить за счет превосходства живой силы, вместо того чтобы сделать ставку на маленькие отряды.
Последние 20 лет набирают силу организации типа “Аль-Каиды” и “Хизбаллы” – “плоские по своей структуре, сетевые формирования”, по формулировке автора. “Пожалуй, наилучший пример – российско-чеченская война 1994-1996 годов. Российская сторона пыталась “раздавить” противника “паровым катком”, но чеченцы, находившиеся в меньшинстве, разбили свои несколько тысяч бойцов на отряды, насчитывавшие около дюжины человек, и атаковали врага, нанося одновременные удары с разных направлений”, – говорится в статье.
“Идею борьбы небольшими группами всецело взяла на вооружение “Аль-Каида”, – продолжает автор. Ту же тактику применила “Хизбалла” на войне с Израилем в Ливане в 2006 году.
Автор сетует, что Обама, как правило, неохотно задействует “малые группы” спецназовцев. Кампании “шока и трепета” и превосходство военной силы теперь ничего не дают, заключает Аркилла.
