"Российское государство все чаще рычит на Европу - как немецкая овчарка, почуявшая слабость соперника", - пишет Виктор Ерофеев в статье, посвященной гендиректору информационного агентства "Россия сегодня" Дмитрию Киселеву.
“Российское государство все чаще рычит на Европу – как немецкая овчарка, почуявшая слабость соперника”, – пишет Виктор Ерофеев в пространной колонке для Frankfurter Allgemeine, посвященной “новой тональности” официальной риторики России – и человеку, который может в ближайшем будущем стать ее главным проводником и с которым Ерофеева, по его словам, связывает дружба. Речь идет о гендиректоре информационного агентства “Россия сегодня” Дмитрии Киселеве.
“Если еще недавно Россия держала оборону и стыдливо считала себя сырьевым придатком индустриализированного Запада, то теперь она переходит в наступление”, теперь она “готова поучать Запад”, пишет Ерофеев. По его мнению, политика России сегодня выдержана в “мессианском” духе советских времен, с поправкой на то, что вместо левых, коммунистических идей она теперь ориентируется “чуть ли не на ультраправые, православные и консервативные”.
В российском общественном поле “на фоне поражения протестного движения 2011-2012 годов” появились “новые антизападные идеологи”, деятели “просвещенного консерватизма”, к числу которых Ерофеев, помимо Киселева, относит министра культуры Владимира Мединского. Эти люди, пишет автор, “подобно витязям из русских былин” встают на борьбу с “враждебными племенами, поклоняющимися ценностям европейской толерантности”.
Одной из причин появления такой идеологической волны Ерофеев считает “слабости” Европы. Он имеет в виду не только финансово-экономический кризис, но и “метафизическую безучастность”, “вялость” Европы, из-за которых “Запад мало-помалу превратился из учителя, который знает, в чем секрет цивилизованности и комфорта, в заносчивого ученика с плохими отметками и ошибочными суждениями обо всем на свете”.
Само европейское общество, пишет Ерофеев, сегодня расколото на сторонников и противников однополых браков. А “российские консерваторы” лишь пользуются тем, что “для среднестатистического русского человека в XXI веке гомосексуальность – это следствие насилия в тюрьме или попросту мерзость”.
Серьезный удар по авторитету Запада нанесли, по мнению писателя, и разоблачения Эдварда Сноудена: “Если прежде Запад был воплощением свободного демократического мира, критикующего путинскую Россию, то теперь он предстает системой, запутавшейся в собственных шпионских сетях”.
Наконец, затмили Запад и “очевидные успехи российской дипломатии”, в частности в сирийском вопросе, говорится в статье.
С Киселевым Ерофеев “познакомился в 1990-е годы, когда он был одним из рупоров либерального движения в постперестроечной России”. Обладатель “яркого и оригинального характера”, Киселев увлекается экстремальными видами спорта, счастлив в браке и отцовстве”, рассказывает Ерофеев. “В своем безупречном британском твидовом костюме, в прошлом женатый на англичанке, он как будто стопроцентный европеец, который разочаровался в Европе”. Кому-то его высказывания про “сердца геев” и аналогии с Полтавской битвой “могут показаться безумными, – осознает Ерофеев. – Но деятель сценического искусства Киселев острых высказываний и неполиткорректности не боится”.
“Несмотря на то, что убеждения у нас принципиально не совпадают, он остается моим другом – другом, с которым я недавно у него на даче так ожесточенно спорил о российской оппозиции, что чуть было не подрался, – признается автор статьи. – Мои друзья-либералы категорически требуют от меня, чтобы я прекратил общаться с Киселевым. Думаю, что и его сторонники задают ему вопросы, как так получилось, что мы до сих пор общаемся. Но неужто из-за разногласий нужно ломать дружбу?”.
“Для размышлений о будущем будет не так уж плохо, если Киселеву удастся обратить внимание Запада на слабости его современной цивилизации, – переходит к заключению Ерофеев. – Но моя страна, пойдя по пути консервативного православия, окажется в тупике, и притом очень скоро. И даже примечательные личности с консервативными взглядами ничего с этим поделать не смогут. Чтобы обрести будущее, Россия должна повернуться лицом к Западу”, – убежден Ерофеев.
