Опрометчивая предвыборная риторика президента Трампа о возможной оттепели в отношениях с Россией (фашистское государство, признанное 27.01.15 Верховной Радой страной-агрессором) теперь встретилась лицом к лицу с реальностью, в которой вынуждена работать его новая администрация.
Об этом пишет политический обозреватель Эндрю Рот в статье для The Washington Post, сообщает “Экономика от Пророка”.
В четверг, 9 февраля, стали известны некоторые подробности телефонного разговора между Трампом и президентом России Владимиром Путиным, в ходе которого Трамп раскритиковал договор о сокращении стратегических наступательных вооружений, заключенный при администрации Обамы — по слухам, Трампу потребовалось сделать паузу в его телефонном разговоре с Путиным, чтобы спросить своего помощника о сути этого договора.
После этого, как сообщает информационное агентство Reuters, Трамп назвал новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) выгодным только для России.
В пятницу, 10 февраля, Кремль отказался прокомментировать эту информацию о телефонном разговоре президентов.
«Я не мог бы это подтвердить. Все, что мы считали необходимым сообщить по итогам телефонного разговора, мы сообщили, больше нам добавить нечего», — заявил пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков в разговоре с журналистами.
Ранее пресс-секретарь Белого дома Шон Спайсер подверг сомнению точность этой информации в беседе с репортерами Washington Post, сказав, что Трамп знал, в чем заключается суть этого договора, и добавив, что он просто обратился к помощнику за советом.
Россия с энтузиазмом относится к риторике Трампа о налаживании отношений и его готовности пересмотреть концепцию американской исключительности, которую Путин назвал опасной.
Однако более конкретные (и до сих пор неясные) детали внешней политики Трампа, включая новые переговоры по вопросу о контроле над вооружениями, в случае с Москвой, скорее всего, обречены на провал, как утверждают аналитики. Кроме того, многие полагают, что эксцентричная манера Трампа не сулит Москве ничего хорошего.
«Москву тревожит не столько его непредсказуемость, сколько его привычка принимать решения в одностороннем порядке», — говорит Алексей Макаркин, заместитель директора Центра политических технологий в Москве.
Хотя многие российские политики публично хвалили Трампа, по словам Макаркина, в Кремле эти опасения присутствовали еще до голосования в США в ноябре.
Администрация Обамы стала удобной мишенью для гнева Кремля, вызванного внешней политикой США, хотя некоторые ее элементы, такие как соглашение по иранской ядерной программе, Россия воспринимает как благотворный результат работы. Россия и США вошли в число государств, которые способствовали заключению соглашения с Ираном в 2015 году.
«Проблемы начинаются, когда мы переходим к конкретным пунктам внешней политики, — считает Макаркин. — Трамп заинтересован в полном пересмотре наследия администрации Обамы. Он отвергает даже то, что может принести пользу обеим странам — новый Договор о СНВ, например».
Москва не возлагает больших надежд на внешнюю политику Трампа и, возможно, предпочтет, чтобы он сосредоточился на своих внутриполитических задачах, как утверждает Сергей Караганов, политолог и декан факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики в Москве.
«Многие сомневаются в том, что он сможет реализовать свои политические цели, — отметил Караганов. — В лучшем случае мы перестанем ругать друг друга и наладим несколько более цивилизованные отношения».
По его словам, возможно, у США и России даже есть шанс наладить сотрудничество в борьбе против ИГИЛ и в выработке соглашения об урегулировании украинского конфликта.
Однако Караганов добавил: «Россия не ограничивает себя никакими соглашениями о контроле над ядерными вооружениями».
Прежде Москва старалась умалить значение идей Трампа о возможном сокращении ядерных арсеналов, в том числе идею о «грандиозной сделке», которую можно будет заключить с Россией и в рамках которой новый договор о ядерном оружии можно будет подписать в обмен на снятие санкций.
«В отношении России действуют санкции — посмотрим, сможем ли мы заключить с ней выгодные сделки, — сказал Трамп, о чем сообщило агентство Reuters и другие источники. — Во-первых, я думаю, ядерные вооружения могут быть очень существенно сокращены — и это может быть частью [сделки]. Но Россия сейчас очень сильно страдает от санкций, и, я думаю, можно что-то сделать, чтобы многие смогли извлечь выгоду».
Кремль выступил с критикой такой позиции.
«Увязывать вопрос санкций и вопрос ядерного сокращения вряд ли в будущем будет возможно с экспертной точки зрения, — сказал Песков в ходе телеинтервью, которое состоялось на следующий день после инаугурации Трампа в январе. — Наш президент неоднократно говорил, что вопрос санкций не является темой нашей повестки дня. Россия не была инициатором постановки этого вопроса. И она не будет, по словам Путина, инициатором отмены каких-то рестрикций».
По словам Пескова, Путин поддерживает идею разоружения, но оно должно быть «справедливым, пропорциональным и без нарушения вот этого равновесия».
Новый Договор о СНВ требует, чтобы число развернутых стратегических ядерных боеголовок не превышало 1 550 единиц. В нем ничего не сказано о количестве неразвернутых боеголовок.
Трамп упоминал об этом договоре во всех трех раундах дебатов с демократическим кандидатом Хиллари Клинтон в период предвыборной кампании. Он заявил, что Россия увеличила свой ядерный арсенал, и по ошибке добавил, что США нельзя сделать то же самое с неразвернутыми ядерными боеголовками.
