В провинции Идлиб под бомбами погибли 20 школьников и 6 учителей.
Сирийские правозащитники назвали Россию виновной в трагедии.
Ранее заместитель генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам Стивен О’Брайен осудил российские бомбардировки Алеппо из-за гибели мирных жителей.
Политологи и военные эксперты Алексей Малашенко, Александр Гольц и Павел Фельгенгауэр рассказали «Снобу», почему гибель гражданских лиц неизбежна, почему обвинять в бомбардировках нужно с осторожностью и зачем России Алеппо.
Алексей Малашенко, политолог, член научного совета Московского центра Карнеги:
Идет гражданская война, Россия открыто поддерживает одну из сторон, и в бомбардировках и смерти мирных граждан ее обвиняют правильно. Да, Россия систематически нарушает нормы ведения войны.
Но что такое Алеппо? Это город, где находятся боевики, исламисты, с которыми что-то надо делать. В этих условиях очень сложно провести водораздел между мирным населением и теми, кто воюет, — это и есть кошмар гражданской войны. Утром человек живет обычной жизнью, а вечером становится боевиком: мы хорошо это знаем по Чечне и Афганистану.
Я совершенно не поклонник того, что там делает Россия, но представьте, что это делает кто-то другой. Посмотрите, например, на Мосул, где воюют американцы, — там также есть жертвы среди мирных жителей.
Справедливых обвинений в адрес России было бы гораздо меньше, если бы до этого не было Грузии и Украины. Сейчас ситуация для России безвыходная. Она грозит изоляцией и усилением критики, будет продолжаться падение российского авторитета. Но больше всего Россия потеряет, если проиграет Башар Асад: если он уйдет с поста президента, то российского присутствия в Сирии не будет, а значит, не будет возможности закрепиться на Ближнем Востоке. Россия потеряет регион, о котором она думает как о регионе своих национальных интересов. Ведь это единственный регион, где Россия может демонстрировать свое политическое и военное присутствие.
Авторитет России до сих пор сохраняется, потому что страна ведет себя дерзко, показывает свою силу, отстаивает национальные интересы, а это на Ближнем Востоке уважают.
Россия правильно начала кампанию в Сирии, но не хватило ни ума, ни таланта. Не просчитали глубокую перспективу: главная задача была — остаться в Сирии, но сделали это, поддерживая президента страны, которого никто не любит на Ближнем Востоке.
Александр Гольц, политический и военный обозреватель:
Асада обвиняли, что он бомбил города, поддерживавшие оппозицию, тем самым вызывая у противника ужас. Но не думаю, что российские бомбы, падающие на гражданские объекты, намеренно туда направляются. Просто в Алеппо Россия пытается бороться с терроризмом теми методами, которые ей доступны.
Как только бомбардировки начинают носить более-менее регулярный характер, повышается возможность ошибочных бомбежек, особенно если они проводятся в городах. И нужно обладать большой смелостью, чтобы утверждать, что бомбардировки не наносят никакого ущерба мирным гражданам.
Россия не хочет превращать Алеппо во второй Грозный. В таком случае единственная возможность — обеспечить выход боевикам. Но боевики не идиоты. Достаточно посмотреть на карту, чтобы понять, что идти боевикам некуда, они будут достаточно уязвимой мишенью, поэтому вряд ли этими коридорами она воспользуются. Они останутся в Алеппо.
Россия завоевала определенную репутацию. В иностранной прессе пишут, что Путин — мясник Сирии. Сейчас в любом западном издании на главной странице что-то подобное обнаружите. Заслуженно или нет, но Россию считают готовой на любые жертвы среди мирного населения.
Когда операция начиналась, главная цель была заставить Запад разговаривать после Донбасса и Крыма. Это замечательным образом удалось. Но в том и парадокс, что, проводя сирийскую операцию, российская власть не может перестать быть самой собой. Подход принципиален, о чем Владимир Путин говорил во время Генеральной Ассамблеи ООН в прошлом году: любые революции — это плохо, цветные революции — результат вмешательства извне, и Россия будет противостоять подобному. Как мне представляется, сейчас Россия планирует одержать в Алеппо символическую победу, а потом начать тихий уход из Сирии.
Павел Фельгенгауэр, независимый военный эксперт:
Сейчас западные войска наступают на Мосул. В операции участвуют не только американцы, но и иракская армия. Иракцы используют советские штурмовики Су-25, которые не предназначены для прицельного удара, что повышает риск увеличения жертв среди гражданского населения. Американцы используют более высокоточное оружие, но мирные жители всегда страдают, когда военные действия ведутся в городах.
Точно так же и российские бомбардировки наверняка приводят к гибели мирных жителей. Это неизбежно. При любом ведении боевых действий такие потери неминуемы. Другое дело, какие принимаются меры, чтобы таких жертв избежать, и насколько удары по гражданским случайны, а не намеренны. Обвинение в ударе по гражданским очень серьезно, в таком случае обвиняющей стороне нужно доказывать намеренность действий. Есть определенные правила ведения войн — это Женевский комплекс договоров.
Нужно учитывать, какова была цель нанесения удара и где был нанесен удар. Нужно учитывать, насколько каждый конкретный удар был оправдан, имелось ли достаточно оснований наносить удар, даже если есть угроза мирному населению. По Женевским конвенциям строго-настрого запрещено наносить удары по населенным пунктам вообще. Но наносить удары по военным целям в населенном пункте можно.
Чтобы доказать факт военного преступления, нужно доказать намерение нанести удар именно по мирному населению. Конечно, в таких обвинениях играют большую роль политические отношения и нравственное настроение. Так как политику России в Сирии несколько миллиардов человек воспринимают отрицательно, то даже случайно взорванная бомба будет восприниматься миром как военное преступление.
