В противостоянии "путинизма" и "обамаизма" Путин "только что моргнул". Он неверно оценил обстановку в Украине. Он думал, что в мире все по-прежнему решают сферы влияния, но на Украине главное - появление людей Майдана, организовавшихся снизу вверх.
Когда в разгаре Карибского кризиса советские корабли подошли к американским и в последнюю минуту повернули назад, госсекретарь США Дин Раск заявил: «Мы стоим нос к носу, и, по-моему, другой только что моргнул», — напоминает обозреватель The New York Times Томас Л. Фридман.
Кризис в Украине — это противостояние двух точек зрения, продолжает автор. Китай и Россия полагают: «мы можем извлекать выгоду из глобализации XXI века, когда хотим обогащаться, но можем поступать, как державы XIX века, когда нам хочется откусить что-то у соседа». Им возражают, что «мир XXI века не просто взаимосвязан, но и взаимозависим, и либо вы играете по правилам, либо дорого расплачиваетесь».
По мнению автора, в этом противостоянии «путинизма» и «обамаизма» Путин «только что моргнул».
Путин неверно оценил обстановку на Украине. Он думал, что в мире все по-прежнему решают «сферы влияния», диктуемые сверху вниз, но в ситуации на Украине главное — появление людей Майдана, организовавшихся снизу вверх и жаждущих присоединиться к миру свободы и свободных рынков. По мнению автора, Путин также недооценил украинский патриотизм и эффект от западных экономических санкций. «Так что он моргнул».
Захват Крыма ослабил российскую экономику, обеспечил Китаю льготные цены на газ, побудил Европу избавляться от зависимости от российского газа и обсуждать идею увеличения расходов на оборону, подытоживает Фридман. «Потому-то я говорю, что страна, которой Путин сегодня больше всего угрожает, — это Россия», — замечает он.
Фридман считает, что Запад не должен стремиться к полному уничтожению влияния Путина в Украине (если учесть российско-украинские связи, это невозможно и «нездорово»). Он советует «заставлять Путина идти на попятный и моргать», чтобы Украина могла быть соседкой, а не вассалом России.
