Путинский режим — "передовой отряд" право-консервативного поворота, который идет сейчас в мировой политике. Российский президент первый среди равных в ряду таких новых правых лидеров, как Трамп, Марин Ле Пен, Фрауке Петри, Орбан, Ярослав Качиньский, Хофер, Фортейн и т.д.
После краха фашистских консервативных революций первой половины 20 века правые ставили перед собой преимущественно ограниченные, охранительные задачи. Теперь ультраправые движения вновь, как и в эпоху фашизма, начинают добиваться реализации радикальных, практически революционных целей. Они уже не говорят прогрессу — остановись. Они говорят: мы заставим тебя пойти вспять. Они зовут общество к реставрации худших традиций прошлого; к ксенофобии и национальному изоляционизму. Самый известный пример этого отступления прогресса под натиском национал-консерватизма — “Брекзит”.
Путинский режим для новых правых — пример успешного консервативного поворота. Впервые с 30-х годов 20 века крупное европейское государство резко развернулось к архаике, клерикализму, авторитаризму, культу патриархальной семьи и традиций, ксено- и гомофобии, империализму.
Мировая пресса полна скандальных материалов о связях европейских ультраправых с Кремлем. Помогая правым экстремистам дестабилизировать ситуацию, путинская пропаганда пытается всячески раздуть кризис, связанный с беженцами, как, например, в случае мнимого изнасилования в Берлине русскоязычной девушки. Путин не хочет “прогибаться под изменчивый мир”, он пытается прогнуть его под себя. Для него правоконсервативная волна в мире — единственный шанс на политическое выживание. Иначе его ждет политическая изоляция и, как следствие, перманентный кризис, который неизбежно рано или поздно обрушит режим. Не случайно, что сейчас штаб мировой консервативной революции, так же как в прошлом долго подготавливаемой, но так и несостоявшейся коммунистической, вновь расположен в Москве.
Путинские власти ведут страну крайне правым политическим курсом. В России господствует то, с чем европейские левые борются у себя дома: социальное неравенство и нарушение трудовых прав, коррупция и произвол полиции, загрязнение корпорациями окружающей среды и захват ими свободных городских пространств, расизм и гомофобия, сексизм и клерикализм, империалистическая внешняя политика и милитаризм.
Государство целенаправленно культивирует ксенофобские настроения и клерикальное мракобесие. Воинственные радикально-националистические организации получают государственное финансирование и практически открыто используются представителями власти в своих интересах.
Россия правое (но не правовое:) буржуазное авторитарное государство с высокой концентрацией капитала у нескольких десятков сверхбогатых семей, тесно связанных с властью. От СССР у нее остались авторитарная политическая система, тотальная пропаганда и террор против инакомыслящих.
Некоторые левые хотят дружить с Путиным по принципу: враг моего врага — мой друг. Путин — враг США и ЕС, значит он — друг левых. Однако ЕС и даже США при всех своих огромных недостатках гораздо левее, социальней, демократичней путинской России. Разница между ней и странами Запада — близка к разнице между фашизмом и буржуазной демократией. В 30-40-е годы левые поддержали буржуазно-демократические режимы в борьбе против фашизма. Сейчас нет никаких оснований вести себя иначе.
Можно ли представить себе, чтобы европейские социал-демократы призывали к “пониманию” режима Франко или к более дружественному отношению у диктатуре Пиночета. Так почему же они так толерантны к такому же правому, авторитарному правителю Путину? Тем более, что путинский режим не только российская, но и мировая проблема. Противостояние ему в кровных интересах левого движения в западных странах. Терпимость к Путину — это содействие правоконсервативной волне в мире, пытающейся изменить Европу по путинской модели.
