Варварское вторжение в Украину подвело черту под тремя с лишним десятилетиями попыток демократизации и рыночных преобразований. Кончилась эпоха относительной свободы и абсолютных иллюзий. А экономические институты, низовой бизнес, частное предпринимательство так и не обрели защиту от прихотей высших чиновников.
Речь идет не о стремлении отказаться от рыночных механизмов, а о взятом Кремлем курсе на тотальную милитаризацию страны и, соответственно, экономики. Этот курс выглядит осознанным стратегическим выбором. А значит, Россию ждут необратимые изменения, которых не удастся избежать даже в случае прекращения войны с Украиной и снятия санкций, что совсем уж маловероятно.
Варварское вторжение в Украину подвело черту под тремя с лишним десятилетиями попыток демократизации и рыночных преобразований
Впереди у государства и населения лишь сумрачный путь бесконечной деградации: пытаясь законсервироваться, адаптироваться к существованию в условиях противостояния Западу и войны против Украины, Россия лишается потенциала и инструментов развития.
Ненормальность становится обыденностью, естественная цивилизационная среда подменяется «нетленной» матрицей, созданной шаманами от геополитики. Это путь Ирана: находясь под санкциями с 1979 года, Исламская Республика так до сих пор и не достигла уровня ВВП на человека, который имел шахский Иран полвека назад – в начале 1970-х годов.
Как заметил профессор Чикагского университета Константин Сонин, в феврале 2022-го российская экономика была переориентирована на большие траты по выпуску вооружения. Прежде всего, вооружений, сгорающих на украинских полях. Эти деньги у граждан украдены, а с точки зрения развития страны – потеряны.
«Гораздо меньше стало расходоваться на то, что людям нужно, на то, что продлевает и улучшает жизнь – дороги, разные технологические инновации, качественные новые товары, хорошие рабочие места, – рассуждает Сонин. – Так в 1980-х годах Советский Союз тратил невероятное количество денег на производство танков, ракет, тогда как народ стоял в очередях за элементарными вещами, даже за сахаром».
Все деньги уходят на танки и ракеты…
Исчерпание резервов и бюджетный дефицит
Кризис, связанный с массированным оттоком капитала за границу и изоляцией от международных рынков и финансовой системы, для российской экономики не позади (как уверяют в Кремле и правительстве), а впереди. Макроэкономическая ситуация в 2023 году будет принципиально отличаться от 2022-го, отмечает профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Олег Ицхоки. Прошлый год был годом иностранных санкций, разрушения и перестройки цепочек поставок в условиях колоссального притока нефтегазовых валютных доходов. Нынешний, напротив, станет годом относительно адаптированных цепочек поставок, но одновременно и годом снижения экспортных доходов и валютного финансирования в условиях постоянного бюджетного дефицита. Проще говоря, денег в стране будет становиться все меньше, а проблем с финансированием всей экономики – и банковской, и производственной ее части, – все больше.
Достигнуть в 2023 году планового уровня нефтегазовых доходов в 8 трлн рублей почти наверняка не удастся. Январский дефицит бюджета составил совершенно немыслимые в рамках одного месяца 1,76 трлн рублей, доходы сократились на треть (до 1,36 трлн рублей) по сравнению с январем 2022-го, расходы же увеличились на 58,7% (до 3,12 трлн), следует из данных Минфина.
Ведомство Силуанова указывает на «снижение котировок цен на нефть марки Urals и сокращение объемов экспорта природного газа». А рост расходов объясняет «оперативным заключением контрактов», а также тем, что расходы на госзакупки увеличились более чем в пять раз по сравнению с январем 2022-го и составили 1,3 трлн рублей. В хитросплетении этих официальных цифр и трактовок легко увязнуть, но очевидно, что общенациональная денежная дыра будет шириться, чем бы власти не пытались ее закрыть, включая средства Фонда национального благосостояния НБ в размере 5-6 трлн рублей и эмиссию (запуск «печатного станка»). Власти явно обеспокоены темой бюджетного дефицита, и сейчас они пытаются по всем возможным сусекам и закромам наскрести хотя бы по несколько сотен миллиардов рублей
Последствия очевидны – инфляция, инвестиционный голод, девальвация, дальнейшее обнищание населения. И это тупик, замкнутый круг: если попытаться сократить расходы казны, жестоко пострадают социальная сфера, образование, здравоохранение, культура. Впрочем, они и прежде финансировались по остаточному принципу. Просто сейчас государство будет по максимуму урезать и эти крохи, ссылаясь на законы военного времени и происки врагов.
«Основными угрозами для российской экономики становятся исчерпание резервов и бюджетный дефицит, который как минимум вдвое превысит официально прогнозируемые 2,9 трлн рублей, абсолютно точно уйдя к отметке в 6 трлн, – рассуждает директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев. – В 2022 году нефтегазовые доходы составили около 11,7 трлн рублей, но в 2023-м, вероятно, не превысят 6,5 трлн. Дыру придется затыкать прежде всего за счет средств ФНБ, которые не бесконечны. Главный вызов года я вижу в следующем: и «спецоперацию», а на самом деле – войну, и острую фазу санкций, и, соответственно, стимулирующие экономику действия стоило бы закончить за 6-12 месяцев. Иначе нет смысла ничего прогнозировать дальше лета 2024 года».
Между тем порожденные санкциями и войной против Украины дисбалансы проявляются все более отчетливо. Одновременно обостряется конфликт политических приоритетов и экономической целесообразности, у которой нет никаких шансов взять верх в этом противостоянии. Огромное, хотя и недооцененное влияние на ситуацию оказывает и фактор высокой неопределенности, отсутствия света в конце тоннеля: он толкает бизнес к тому, чтобы откладывать решения об инвестициях и приеме работников, банки – повышать кредитные ставки (включая в них дополнительные риски), а граждан – накапливать сбережения за счет сокращения потребительских расходов
.
Владислав Иноземцев утверждает: «Основными угрозами для российской экономики становятся исчерпание резервов и бюджетный дефицит, который как минимум вдвое превысит официально прогнозируемые 2,9 трлн рублей, абсолютно точно уйдя к отметке в 6 трлн»
«Гибель империи»
«Власти явно обеспокоены темой бюджетного дефицита, и сейчас они пытаются по всем возможным сусекам и закромам наскрести хотя бы по несколько сотен миллиардов рублей, – говорит Владимир Милов, политик и экономист, с мая по октябрь 2002 года – заместитель министра энергетики РФ. – Так, Минфин очень быстро протащил через Госдуму новый закон, согласно которому для расчета нефтяных налогов и пошлин будут использоваться повышенные котировки барреля, а не реальные рыночные. Государство хочет, чтобы производители продавали сырье за границу подороже и делились с ним валютными «излишками». Другим очевидным звеном в этой цепи стала декабрьская инициатива первого вице-премьера Андрея Белоусова, предложившего ввести добровольный однократный взнос в бюджет для крупного бизнеса».
Но все эти меры не облегчат состояние российской экономики, только навредят ей. Милов проводит параллель с событиями, которые Егор Гайдар досконально проанализировал в своей книге «Гибель империи». Когда в середине 1980-х годов мировые цены на нефть рухнули, советские нефтяники попросили политическое руководство страны оставить им денег на поддержку имеющихся производственных мощностей и развитие «трудных» месторождений. Но партия с ее неумеренными расходными аппетитами (надо было содержать всю планетарную систему социализма и собственный ВПК) наотрез отказала просителям: «Нет, деньги мы заберем на нужды государства». В результате в период с 1988-го по 1994 год добыча обвалилась практически вдвое. Сегодня по мере дальнейшего закручивания государственных гаек в отношении нефтяного сектора (и таких сфер как металлургия, чьи экспортные поставки в январе сократились в годовом выражении на 23%) угроза недофинансирования производства будет только усиливаться.
Что касается розничной торговли, оборот которой в сезонно-ажиотажном декабре упал на рекордные 10,5%, ее подкашивает отсутствие денег у населения, низкий платежеспособный спрос. Вдобавок разгоняется инфляция – по причине разбухающего на глазах бюджетного дефицита, а также ослабления рубля, как признала глава Центробанка Эльвира Набиуллина.
По словам Владимира Милова, монетарным властям ничего иного не остается, кроме как вбрасывать в экономику «тонны» лишних денег. Когда деловая активность подавлена, это ведет лишь к безудержному росту потребительских цен.
Возникшее год назад, сразу после рокового дня 24 февраля 2022-го, жуткое осознание того, что у экономики нет абсолютно никаких перспектив, сегодня обрело законченную форму. На помойку выброшены астрономические суммы, например, $25 млрд, вложенных в строительство трубопроводов «Северный поток-1» и «Северный поток-2».
Де-факто разрушена сама базовая хозяйственная модель, тот фундамент, на котором десятилетиями, усилиями многих тысяч честных профессионалов – отечественных и зарубежных – возводилось будущее страны. Взбесившаяся, неуправляемая машина времени, в которую Кремль умудрился затолкать всю Россию, движется сейчас куда-то в бездну, где не работают никакие законы гравитации.
