Президент Национальной сельскохозяйственной палаты дал интервью корреспонденту "i"
Президент Национальной сельскохозяйственной палаты Михаил Гладий уверен, что украинские аграрии извлекут пользу из членства во Всемирной торговой организации, несмотря на неравные условия работы с европейскими товаропроизводителями.
Вопрос: После 15 лет кандидатства Украина вступила в ВТО. Для аграриев минусов от членства в этой организации будет больше, чем плюсов?
Ответ: Мы должны быть в ВТО — это однозначно. 95% стран входят в эту структуру, и разве нам нужно оказаться в оставшихся 5% и конкурировать с такой мощной организацией? Надо вступить, чтобы иметь большие возможности. Плюс в том, что мы будем пользоваться базой ВТО и получим доступ на внешние рынки. Более того, мы берем на себя большие обязательства и, прежде всего, открываем свой рынок для импорта. Одно дело — вступить, а другое — бороться уже в ВТО за место под солнцем, за квоты и так далее. Мы должны честно признать, что у нас технологии производства по определенным видам продукции уступают мировым. И нужны огромные деньги, чтобы сгладить этот дисбаланс. Поэтому в ВТО нам будет нелегко. Но все проходят через этот мировой торговый ряд.
В: В европейских странах высокий уровень поддержки сельского хозяйства. Как вы оцениваете уровень дотаций для сельхозпроизводителей (в частности, на гектар яровых и озимых), установленный на текущий год?
О: Конечно, этого недостаточно. Сегодня в Евросоюзе дотация на гектар составляет как минимум EUR500-600 — только в растениеводстве. В мясо-молочной отрасли ситуация тоже не в нашу пользу. Мы в неравных условиях с товаропроизводителями Евросоюза. 11 млрд. грн., которые заложены на АПК в госбюджете в этом году,— это всего $2 млрд. У Литвы, которая меньше Украины, сегодня только субсидий около EUR2 млрд.
В: Членство в ВТО предполагает отмену торговых ограничений. Как это согласуется с квотированием экспорта зерна, действующего в Украине? И как иначе предотвратить отток зерновых за границу?
О: Сегодня мы не поддерживаем наш экспорт, наоборот — боремся с ним, вводя квоты и запреты, наращиваем долги по возврату НДС. От этого проигрывает и товаропроизводитель, и государство. Любая страна борется за рынки сбыта и стимулирует экспорт. Президент Виктор Ющенко на недавней встрече с героями Украины, работающими в аграрном секторе, заметил, что последние два года у нас была неудачная политика в АПК. Ведь от различных ограничений продукции на продажу на внешних рынках страдают материально в первую очередь сельхозпроизводители. Я считаю, что нужно добиваться унифицированной цены на мировом и внутриукраинском рынках. Если цена будет одинаковой, то массового вывоза не будет. Зачем лишние сложности, проблемы с возвращением НДС, если можно продать товар в Украине? Например, на рынке нефтепродуктов есть четкая ориентация на мировые биржи — под них подгоняются цены на дизельное топливо, на бензин и т.д. В ценовой политике сельского хозяйства нужно делать именно так.
В: Если внутренняя цена сравняется с мировой, то вырастут цены на продукты.
О: Мы ориентируемся на потребительскую корзину и хотим удешевить товары для рядового потребителя, но этого нельзя делать за счет товаропроизводителя. Ведь часто мы не экспортируем зерно, так как хотим создать льготные условия для пекарей. Но ведь и фермер, и хлебопек — частные структуры. Почему пекарь должен платить фермеру ниже рыночной цены?
В: Потому что у него рентабельность ограничена.
О: Этого не должно быть. Стоит ввести ограничения на одном этапе и они спровоцируют негативные явления по всей цепочке. Если у пекаря рентабельность ограничена, то он пытается сэкономить на закупке зерна и муки. А если у товаропроизводителя сложилась цена $200, то он не может продать по $190. Это проблема Минэкономики, Минфина и МинАП, которые должны думать, как субсидировать из бюджета производство, чтобы и потребитель купил по приемлемой цене, и цена зерна или масличных не фиксировалась. Евросоюз, вводя субсидии, убивает двух зайцев: поддерживает своего фермера и ограничивает его желание поднять цену. А мы искусственно держим цену, и весь груз ложится на товаропроизводителя. Методом запретов еще никто рынка не создал.
В: Профильное министерство выступило с инициативой обязать получивших госдотации аграриев продать часть своего урожая в госрезервы. Не ограничивает ли это права товаропроизводителей?
О: В принципе концепция верна. Если государство берет на себя обязательства на этом рынке, предоставляет товаропроизводителю на выгодных условиях минеральные удобрения, энергоносители, способствует реализации товара на экспорт, практикует форвардные и фьючерсные закупки (фактически авансирование), то возникают взаимные обязательства. Если государство идет навстречу товаропроизводителю, то должно рассчитывать на подобный шаг с его стороны. Просто продать продукцию в первую очередь госагентам по рыночным ценам. Я считаю это и морально, и экономически выгодно. Такая практика есть в ЕС, в США. Там фермер — участник госпрограммы, продает зерно в первую очередь государственному трейдеру, который работает с ним по определенному контракту. У нас так тоже должно быть. Но продажа в госрезервы должна регулироваться рыночными механизмами, а не административным влиянием. Иначе товаропроизводитель будет стремиться всеми способами продать зерно тому трейдеру, который предложит на $10 дороже.
В: Возможно, аграрии не хотят продавать зерно государству? Ведь Аграрный фонд из года в год проваливает задание по госзакупкам, хотя в деньгах неограничен.
О: Товаропроизводителю абсолютно все равно, кому продать свою продукцию по рыночной цене. Но это должно быть сделано вовремя. Аграрный фонд должен в начале года заключать форвардные контракты и начинать финансирование. Заложите в контракте рыночную цену — и товаропроизводитель продаст. А если фонд еще в 2007 г. не определил, по какой цене он будет покупать зерно в этом году, то он не может предложить товаропроизводителю выгодную сделку. Зернотрейдеры это делают наперед, и аграрий в первую очередь работает с ними. АФ в лучшем случае начинает раскручивать бюджетные деньги где-то в марте-апреле. А с товаропроизводителем начинает работать не раньше июня, когда у того уже заключены контракты с трейдерами. Вот и получается, что в конце сезона у АФ есть деньги, а свободного зерна на рынке нет. Думаю, структуре нужно перестраивать работу и действовать как полноправный рыночный игрок, тем более выступая от имени государства. Тут административные меры не срабатывают, каждый год госоператор наступает на те же грабли. АФ ни разу не выполнил то задание, которое перед ним ставит правительство. Надо разобраться, в чем причина. Я думаю, что проблема в том, что фонд не работает на опережение. Поэтому пока что главные игроки на зерновом рынке — трейдеры и, к сожалению, не украинские.
В: Существует еще такая структура, как ГАК «Хлеб Украины».
О: Юридически да, но экономически ГАК давно уже банкрот с огромными долгами перед банками, государством и товаропроизводителями. Эта фирма неплатежеспособна. И не нужно дальше ее защищать запретом на приватизацию. Это самая неудачная структура, которая занимается реализацией и покупкой зерна. Единственное, что делает ГАК из года в год — это накапливает долги. Ведь с компанией, у которой такая плохая кредитная история, работать никто не хочет. Если правительство не проведет реорганизацию, то толка никакого не будет. Многие предприятия ГАКа «на ладан дышат», они банкроты — их надо продать, а на основе полноценных, возможно, стоит создать эффективно действующую структуру, например, Госагентство по закупкам и реализации зерна.
В: Ваше отношение к снятию моратория на продажу сельхозземель?
О: Негативное. Ограничивая оборот земли мы не достигнем успеха в сельском хозяйстве. Мы постоянно не включаем стоимость земли в себестоимость продукции, не привлекаем дополнительный капитал, теряем внешние инвестиции. Земля продается и все это в государстве понимают, начиная от высшего политического руководства и заканчивая головой сельсовета. От того, что земля продается через незаконные механизмы, теряет и владелец земли, и государство, недополучившее пошлины и налоги. Законы «О государственном земельном кадастре», «О рынке земли» мы обязаны были принять уже давно, еще сессией четвертого созыва. В пятом созыве мы были близки к решению этих вопросов. Мы приняли закон «О государственном земельном кадастре», но он не был подписан президентом, возможно, из-за команды, которая готовила этот закон на подпись и не считала нужным его принимать. Закон «О рынке земли» принят в первом чтении, но заморожен в Раде. Сейчас власти нужно четко определить срок принятия этих документов и разблокировать продажу земли. Чем дольше существует мораторий, тем больше в тень уходит земельный рынок. Я не знаю, как при вступлении в ВТО будет рассматриваться этот аспект, но думаю, что вопросов к нашим политикам будет много, а объяснения, почему не снимаем ограничения, дать будет сложно. Думаю, мы просто не готовы, нет политической воли. Если бы она была, мы бы давно мораторий сняли.
Михаил Васильевич Гладий родился 6 ноября 1952 г. в с. Стрилкив Стрыйского района Львовской области. В 1975 г. окончил Омский ветеринарный институт. С февраля 1997-го по январь 1999 г. возглавлял госадминистрацию Львовской области. Занимал должности вице-премьера по вопросам АПК, министра АП. Доктор экономических наук, член-корреспондент Украинской академии аграрных наук.
