Знаменитый американский невролог и нейропсихолог, популяризатор науки, писатель, автор бестселлера «Человек, который принял жену за шляпу» умер 30 августа, на 83-м году жизни.
В начале года на страницах New York Times Оливер Сакс признался, что у него диагностирована неоперабельная форма рака и жить ему осталось считанные месяцы. Он решил их именно прожить. Съездил на родину — в Великобританию. Проводил время с друзьями. Дописывал книги, продолжать писать в газету о своих последних днях и о том, что близость смерти придает смысл жизни.
В своих многочисленных книгах (они переведены на 25 языков и только в США продано больше миллиона экземпляров его сочинений) Оливер Сакс рассказывал истории пациентов, пытаясь понять больных и их болезни. А также научить читателя состраданию. И успокоить. Он объяснял, что галлюцинации и мигрени — это неприятно, но не надо считать, что вы сходите с ума. Описывая пациентов с редкими и тяжелыми психическими расстройствами, он непременно вел читателя к хэппи-энду. Показывая, что даже когда болезнь излечить невозможно, можно научиться жить полноценно и счастливо.
Судя по всему, и сам Оливер Сакс прожил счастливую жизнь. И, несомненно, очень интересную. Он прославился литературно пересказанными историями болезней своих пациентов. Мы предлагаем узнать кое-что из истории его собственной жизни:
Я наполняюсь радостью, когда встречаю одаренных молодых людей, — даже того, кто диагностировал у меня метастазы в печени. Я знаю, что будущее в хороших руках.
Главное — мне довелось родиться существом, наделенным сознанием, думающим животным на нашей прекрасной планете, и это само по себе большая честь и невероятное приключение.
Мы видим глазами. Но мы видим и головой. Эту способность обычно называют воображением.
Между силами патологии и творчества происходит борьба, но, как ни странно, возможно и тайное согласие. Мы считаем себя свободными личностями, и даже когда речь заходит о том, что сдерживает нашу свободу, мы ссылаемся скорее на сложную систему культурных и нравственных устоев, нежели на превратности нейронных функций и нервной системы.
Бог и вечная гармония открылись Достоевскому в серии эпилептических припадков.
Мои формальные отношения с Богом закончились, когда я был маленьким. Мне было шесть лет, и я пошел в новую школу. Я был ребенком ранимым и разочарованным. В какой-то момент я решил провести эксперимент — посадил в горшке на заднем школьном дворе две редиски и сказал: «Бог, если ты существуешь, то вырастут два непохожих друг на друга пучка редиски. У тебя есть ровно месяц». Через месяц выросли два идентичных пучка.
Роберт Де Ниро и Робин Уильямс в фильме «Пробуждение» (Awakenings, 1990), снятом по одноименной книге Оливера Сакса.
Герои моих книг — это всегда мои пациенты. После выхода моей четвертой книги — «Человек, который принял свою жену за шляпу» — один читатель прислал мне пространное письмо, в котором называл меня «человеком, который принял своих пациентов за литературную карьеру».
В пять лет я мог бы сказать: «Больше всего на свете я люблю копченую лососину и Баха».
Когда в горах я сильно повредил ногу, меня выручила музыка. Она безжизненно обмякла, а дело было на высоте пяти или шести тысяч футов над уровнем моря. Никто не знал, где я нахожусь, — мобильников тогда не было, я должен был спасаться от смерти сам. К счастью, у меня был при себе зонтик. Я отломал от него наконечник и наложил шину на ногу. И попытался ползти по склону вниз, отталкиваясь локтями, — довольно утомительный способ передвижения. И тут у меня в голове зазвучала «Дубинушка». На каждый такт этой песни я, поднапрягшись, совершал очередной рывок вперед, и мне казалось, что это музыка тащит меня на буксире. Мое передвижение превратилось в веселый, несложный и слаженный процесс. Ритм все координировал и синхронизировал.
Оливер Сакс обожал музыку. Наброски для своих книг и статей он часто делал, слушая филармонические концерты. А когда садился за работу в кабинете, непременно включал радио. О том, что значит музыка для человека, и о ее целительных свойствах Сакс рассказал в своей книге «Музыкофилия» (2007).
Как-то у себя в клинике я осматривал пожилую женщину, которая после перелома шейки бедра перестала владеть ногой, хотя вроде бы все зажило. Никто не мог понять, в чем причина. Но однажды ее нога шевельнулась, и это произошло, когда она слушала ирландскую джигу. У человека существует теснейшая взаимосвязь между музыкой, воображаемой или реальной, и идеей движения. Ты не можешь слушать или представлять музыку, не испытывая при этом моторного возбуждения, и даже если сам ты находишься в неподвижности, двигательный отдел коры твоего мозга все равно шевелится.
Мне кажется, музыка может помочь достичь состояний, соизмеримых наркотическим.
Что касается наркотиков, Сакс знает, о чем говорит: в 1960-х он испытывал галлюциногены, которым тогда прочили роль лекарств, на себе, готовил коктейли из «амфетаминов, ЛСД и каннабиса» – например, чтобы увидеть неуловимый цвет индиго. Одна из глав книги Сакса «Галлюцинации» (2012) посвящена его собственным трипам.
Самым страшным наркотиком стала для меня белладонна: я помню, как съел несколько таблеток и поначалу не почувствовал ничего, кроме сухости во рту. Через час ко мне зашли друзья, я пошел на кухню готовить яичницу, а когда вернулся в гостиную, там было совершенно пусто. На самом деле, ко мне никто не приходил. В другой раз я мило болтал с пауком, и это не казалось мне хоть сколько-то странным.
После принятия амфетаминов я чувствовал, как будто я совершил сумасшедший подъем в стратосферу, но вернулся оттуда с пустыми руками и ничем не мог это доказать. Этот опыт был настолько же пустым и бессодержательным, насколько и интенсивным.
У меня была прекрасная старая книга о мигрени, написанная в 1860-х. Я почувствовал, что на дворе 1960-е и нам снова нужна такая книга. Но кто же ее напишет? И очень громкий голос сказал: «Ты идиот, это ты должен написать ее». И после этого что-то переключилось у меня в мозгу, и я больше никогда не употреблял наркотики.
Жалею ли я о том, что перестал употреблять наркотики? О таких вещах всегда жалеют, но с течением времени я научился получать удовольствие не от сильнодействующих веществ, а от работы и литературы.
Вместе с Ницше я спрашиваю: «Что касается болезни, очень хотелось бы знать, можем ли мы обойтись без нее?»
Животные тоже страдают различными расстройствами, но только у человека болезнь может превратиться в способ бытия.
Я еще смог отпраздновать свой 82-й день рожденья как следует. Поэт Уистен Хью Оден любил говорить, что вы непременно должны отмечать свой день рожденья — неважно, какое у вас самочувствие.
Из книг Оливера Сакса, его колонок, написанных для New York Times, интервью журналу Esquire и радио NPR, а также из лекции, прочитанной на TED.
Фото: theguardian.com
