Ее называют продолжательницей традиций Монсеррат Кабалье и Марии Каллас, а также «лучшей Аидой современности». Именно Аида является ее коронной партией, с которой она начала свое триумфальное шествие. Украинское сопрано Людмила Монастырская за считанные месяцы покорила ключевые западные сцены — Берлинскую оперу, «Ковент-Гарден», «Ла Скала» и «Метрополитен-опера». Теперь она выступает вместе с величайшими мировыми оперными звездами. Завтра певица выступит в Киеве — в Национальной Опере и Филармонии.
Вопрос: Расскажите, как Вы стали частью оперной сцены?
Ответ: С малых лет меня приобщали к пению, хотя в нашей семье никогда не было профессиональных музыкантов. Знаю лишь, что дедушка участвовал в аматорских коллективах. А у моей мамы, как и у меня, природная постановка голоса. Но она не пошла по творческой стезе, а стала филологом. Тем не менее, много лет мама пела в аматорском местном хоре.
Поэтому, заметив вокальные задатки у своей дочери, стала их развивать. Мама всегда считала, что у меня незаурядные вокальные способности. Я участвовала в районных и областных смотрах художественной самодеятельности (моя семья из Черкасской области), где завоевывала призовые места. Мама до сих пор хранит все эти грамоты и дипломы.
Вскоре знающие люди повезли меня в Киевское музыкальное училище им. Р.Глиера на прослушивание к известному педагогу Ивану Паливоде, который и стал моим учителем по академическому вокалу. Затем поступила в Консерваторию, где моим педагогом была легендарная певица Диана Петриненко. В принципе, я могла стать и пианисткой, ведь оканчивала музыкальную школу по классу «фортепиано». Но от судьбы не уйдешь…
В: А как Вы попали в главный оперный театр страны?
О: В Национальную оперу Украины я прослушивалась несколько раз… В 1998 г. меня зачислили солисткой театра, но петь не давали, мотивируя тем, что я пока не готова для исполнения ведущих партий. При этом в оперной студии Консерватории я уже солировала в нескольких операх (Наталка в «Наталке-Полтавке» Николая Лысенко, Татьяна в «Евгении Онегине» Петра Чайковского, Микаэла в «Кармен» Жоржа Бизе и Недда в «Паяцах» Руджеро Леонкавалло). Это очень угнетает, когда солистке не дают петь.
Впервые я вышла на главную сцену страны лишь через десять лет — по воле случая. Тогда я работала в Киевском музыкальном театре для детей и юношества. Мне позвонил генеральный директор Национальной Оперы Украины Петр Чуприна и предложил спеть в «Аиде». Естественно, я согласилась. А с 2009 г. стала штатной солисткой, и пою в этом театре до сих пор.
В: По Вашему мнению, классическая опера предназначена только для избранных или ее может слушать человек любого уровня образования и социального слоя?
О: Человек, не имеющий достаточного понятия и понимания этого искусства, не выдержит и не высидит три-четыре действия оперы. К ней нужно быть подготовленным. Оперное искусство — для избранных. Но к нему нужно привлекать, и лучше всего с малых лет. Для этого существуют детские музыкальные театры, спектакли и вообще хорошая музыка.
В: А насколько в современном обществе актуальна и нужна опера?
О: Она очень необходима, потому что это симбиоз всего: хор, балет, оркестровая живая музыка, певцы, декорации… Я считаю, что лучше оперного театра ничего быть не может. Нужно обязательно ходить в театр, и я очень счастлива, что моя судьба связана с этим высоким искусством.
В: Как Вы думаете, на сегодняшний день, опера — в большей степени искусство или бизнес?
О: Это бизнес. Времена изменились. Но очень хочется, чтобы опера оставалась именно искусством. Увы, дзефиреллевские постановки ушли в прошлое. Сейчас приходится играть в совершенно безумных и странных постановках. Оперных певцов сегодня используют и как актеров, и как исполнителей сложных трюков, что не всегда хорошо для качественного исполнения партии. Опера нынче превратилась в шоу. Но этот процесс начался еще в конце 1990-ых — начале 2000-ых годов. Сейчас лишь в «Arena di Verona» еще идут классические постановки. Но я не могу сказать, что опера деградирует. Она видоизменяется, трансформируется. Тем не менее, мне больше импонируют постановки мастера Франко Дзефирелли.
В: А в чем разница между украинской и западной современной вокальной школой?
О: Я не педагог, не могу конкретизировать свой ответ. Украинская земля рождает много талантливых людей, но таланты нужно шлифовать. Вокалу долго и упорно учатся. Тем не менее, украинские певцы пользуются большим успехом за рубежом. Западного зрителя привлекает наше лирическое исполнение и красота голоса. Считаю, что у нас прекрасная вокальная школа, педагоги и певцы прошлых лет. Но я пока не думаю о преподавательской деятельности. Многие просят меня прослушать молодых певцов, и я помогаю советом, техническими приемами. А набирать класс и вести его несколько лет — это огромная ответственность. К тому же, я постоянно гастролирую за рубежом, и редкий гость в Киеве.
В: Вы сейчас берете у кого-то из маститых певцов уроки?
О: Я посещала мастер-классы итальянского баритона Лео Нуччи, перед своим дебютом в знаменитом миланском театре «La Scala». Мне нравится, что представители старшего поколения (такие как Пласидо Доминго) не безучастно смотрят, как «обжигается» молодой исполнитель, а помогают ему развиться.
В: По-Вашему, насколько важна для оперного певца техника исполнения?
О: Это главное. Основная задача певца — воспроизвести голосом сюжет своей партии, показать все краски судьбы героя. Костюм, свет — вспомогательные детали. Каждый выпускник Консерватории уже прекрасно знает, какие произведения предпочтительнее исполнять для диапазона и регистра его голоса. Есть солисты, которые, к примеру, никогда не споют оперы Рихарда Вагнера и Джузеппе Верди. Мне, к примеру, подходят именно вердиевские произведения. Вообще, нежелательно менять сопрановый репертуар на меццо, и наоборот. Многие исполнители этим грешат, в результате чего быстро деградируют.
В: C кем из первых лиц оперной мировой сцены Вам доводилось петь вместе?
О: Пласидо Доминго — мой любимый партнер. Кроме того, он потрясающий человек, что для работы крайне важно, и феноменальный певец. Мне очень повезло, что я встретила его на своем творческом пути. Мы с ним выходили на сцену уже четырежды. В 2012 г. он дирижировал оперу «Сид» Жюля Массне в Валенсии, во Дворце искусств королевы Софии. Это была наша первая встреча. Через год мы выступали в «Covent Garden»: пели вместе в «Набукко» Джузеппе Верди (кстати, Доминго уже поет не как тенор, а как баритон). В феврале этого года мы отработали вместе шесть спектаклей в «Staatsoper» (Берлин), в «Макбет» Верди. Недавнее наше выступление было в Барселоне — концертное исполнение оперы «Двое Фоскари» Верди.
Еще я пела со знаменитыми меццо-сопрано Долорой Зайджик в Хьюстоне и Ольгой Бородиной (солисткой Мариинского театра Санкт-Петербурга). Работала с Дмитрием Хворостовским: в Риме (с оркестром Национальной академии Санта-Чечилия), а в январе мы спели в «Covent Garden» девять спектаклей «Бал-маскарад» Дж. Верди. Партия Ренато в исполнении Хворостовского — коронная!
Я выходила на сцену вместе с великим тенором нашего времени, мексиканцем Роландо Виллазоном, со знаменитым французским тенором Роберто Аланья, известным немецким басом Рене Папе и Йонасом Кауфманном (которого называют тенором ХХI века), с Ильдаром Абдразаковым (обладателем титула «Лучший бас мира»).
Среди маэстро — итальянцы Фабио Луизи и Николо Луизотти, британец Антонио Паппано, Валерий Гергиев, венесуэлец Густаво Дюдамель, Даниэль Орен (Израиль). Среди режиссеров — Соня Фрисселл, Дэвид Маквикар и Филлида Ллойд (Англия). И каждый тебе что-то дает, в плане развития в профессии.
В: Вы сказали, что сейчас оперных певцов используют на сцене и в качестве актеров. Не было ли предложений проявить себя в другом амплуа (например, актерском)? Ваше отношение к подобной практике у других оперных певцов?
О: Конкретных предложений поработать в кинематографе пока не было. Но я с удовольствием бы попробовала. Возможно, нашла бы в себе еще какие-то скрытые таланты. В кинематографе другая техника поведения артиста, и сейчас оперное искусство немного соприкасается с кино. К примеру, на Пасхальном Зальцбургском фестивале снимали киноверсию «Сельской чести» Пьетро Масканьи, и оперных певцам, в том числе и мне, нужно было больше работать на камеру. Мне понравилось. Что касается кинокарьеры оперных певцов, я смотрю на это положительно. Они обогащают свой арсенал умений, оттачивают актерское мастерство, что нелишнее при исполнении оперных партий.
В: Как Вы относитесь к современным постановщикам-экспериментаторам классических произведений?
О: У модерновых постановок есть свой почитатель. Если они не ущемляют интересы певца (удобный костюм, обувь, декорации, хороший свет), если это сделано талантливо, почему нет? Но когда оперных певцов выпускают на сцену в нижнем белье — это извращение. В таком виде мне пришлось петь в Берлине партию леди Макбет, что было крайне некомфортно. Подобные эксперименты вызывают недоумение и возмущение.
В прошлом году у меня была безумная постановка оперы «Сила судьбы» Верди в Валенсии, где певица, исполняя партию Леоноры, должна была имитировать роды на зрительный зал. Таково видение режиссера. Слава Богу, известный во всем мире дирижер Зубин Мета (индус по национальности) убедил режиссера снять эту сцену. Но, бывает, я приезжаю уже на готовую постановку, и что-либо упразднить уже сложно.
В: Несомненно, у Вас есть масса приглашений от лучших зарубежных театров. Почему до сих пор не уехали за границу на ПМЖ?
О: Я хочу работать в нашем театре. Мне в Киеве очень комфортно, уже более 25 лет живу здесь. Тут подрастают двое моих детей. А после многочисленных вояжей по миру и межконтинентальных перелетов, хочется ступить на родную землю, почувствовать ее тепло. К тому же, у меня здесь постоянная работа. А все ключевые мировые театры не имеют штатных артистов. Такая система существует лишь в театрах на постсоветском пространстве.
В: Расскажите о своих последних работах, достижениях.
О: Достижения — это мои партнеры, дирижеры, режиссеры, с которыми я работала. Вообще, певца делает дирижер. Именно он развивает артиста, работает над произношением. Поэтому, для нас очень важно работать с разными дирижерами, выезжать в другие страны. Если говорить о театрах, в легендарном «La Scala» я пела четырежды («Сельская честь» Масканьи, «Набукко» и «Аиду» Верди), в лондонском «Covent Garden» — тоже четыре раза («Макбет», «Бал-Маскарад», «Аида» и «Набукко» Верди). Дважды выступала в «Metropolitan Opera». В ноябре пела в опере «Тоска» Джакомо Пуччини (Хьюстон) и в «Метрополитан-опера».
Не забываю и о родине. 6 декабря участвую в гала-концерте, посвященном 175-летию со Дня рождения композитора с мировым именем П.И.Чайковского (в Национальной Опере Украины), а 24 декабря — исполню романсы вместе с известным украинским басом Тарасом Штондой, в киевской филармонии.
В: У Вас, наверное, есть любимые партии…
О: Это Тоска и Аида из одноименных опер, а также Леонора из «Силы судьбы». Мне близки такие глубокие, женственные образы.
В: Насколько распространена ли среди оперных певцов «звездная болезнь»? Коснулась ли она Вас после присвоения титула «лучшей Аиды современности»?
О: Я скептически отношусь ко всяческим титулам. Артист должен работать над собой ежедневно и ежечасно, не давая себе слабину, иначе можно растерять любовь и благосклонность зрителя. И тогда титулы, звания — не помогут. Что касается «звездной болезни» у оперных певцов, то ее уровень зашкаливает. Главное, часто эта «звездность» безосновательная. По-моему, «звездная болезнь» — путь в никуда. Я стараюсь абстрагироваться от всего этого. Но артист, проработавший в заграничных театрах хотя бы один сезон, имеет маленькое право на «звездность». К примеру, такие как Роберто Аланья. Та же Мария Каллас имела право на «звездность», потому что она — феномен, который больше никогда не повторится.
В: Кто для Вас является эталоном в мировом оперном искусстве?
О: Мария Каллас, Монсеррат Кабалье, афроамериканка Леонтина Прайс, примадонна оперной сцены второй половины ХХ века Джоан Сазерленд, знаменитая оперная итальянская дива Мирелла Френи. Это люди, которые состоялись в своей профессии, преодолев немало препятствий на своем пути. Они самодостаточные личности, что очень важно.
Из украинских певцов могу назвать Диану Петриненко (у нее совершеннейшая техника исполнения), Анатолия Соловьяненко, Евгению Мирошниченко, Евдокию Колесник, Анатолия Мокренко, Мария Стефюк, Светлану Добронравову, Николая Третьяка, Гизеллу Циполу. Всех не перечесть…
В: Какова Ваша мечта в рамках мировой оперной сцены?
О: В именитых театрах я уже пела, и не раз. А приоритет певца в творчестве и качестве исполнения, чтобы воплощаемые на сцене образы были интересны зрителю. Хочу обогатить свой репертуар новыми партиями. Было бы неплохо спеть в Киеве в операх «Норма», «Дон Карлос» (партия Елизаветы), «Трубадур» (Леонора), «Сила судьбы». Если говорить о театрах, то я еще не пела в Чикаго и Сан-Франциско, в странах Ближнего Востока. Я готова к расширению творческих горизонтов.
