До тех пор, пока 90% киевских журналистов будут всерьез верить в то, что сохранение той же ГТС, или атомной энергетики, или «Укрзалізниці» в тотальной чиновничьей собственности соответствует национальным интересам Украины, так как в Польше у нас не будет.
На днях, поднимаясь из метро, подошел к газетной раскладке, чтобы рассмотреть передовицы наших печатных СМИ. Рядом со мной остановился интеллигентного вида мужчина и занялся тем же. После непродолжительной паузы он многозначительно произнес: «Интересно, ведь вы стремитесь в Евросоюз. Почему же тогда у вас все статьи на передовицах газет посвящены России и Кремлю? Почему ничего нельзя почитать о том, что происходит в европейских странах. В той же Польше, например?». Грамотная русская речь моего соседа выдавала в нем уроженца Российской Федерации. Никакой иронии или ехидства в его интонации не присутствовало.
Поневоле задумался: а ведь действительно, слово «Путин» многие украинские профессиональные патриоты в своей жизни произносят чаще имени своей жены. Однако много ли мы можем узнать из их бесконечных телевизионных монологов о том, как устроена жизнь в Европе, куда отечественные политики всех мастей и оттенков нас так настойчиво призывают? В памяти всплывают разве что банальные лозунги о «европейских ценностях», демократии, независимой судебной системе и высоком уровне жизни. Однако многие ли из нас представляют себе, как всего этого достичь?
Увы, для большинства украинских граждан, благодаря стараниям политиков, понятие «Европа» уже давно приобрело сакральный смысл, вытеснив в сознании «светлое коммунистическое будущее» или Царствие Небесное.
Однако интеграция с Западом — это не только пение осанн. Упоминание о Польше в начале этой колонки было приведено не случайно. Можно часто слышать: «Двадцать лет назад мы находились с поляками в равных стартовых условиях. Однако где сейчас Польша и где мы, и почему так получилось?». Действительно, почему так получилось, что те же рецепты чикагской монетаристской школы, которые сейчас разругали во всем мире, в Польше, Венгрии, Словакии, Чехии и Прибалтике привели к совершенно противоположным, чем в Украине и России, результатам?
Существует мнение, что в равных стартовых условиях с той же Польшей двадцать лет назад мы все же не находились. А именно: у наших западных соседей были частная собственность в аграрном секторе, элементы гражданского общества в виде мощного профсоюзного движения, сохранившийся авторитет католической церкви, а также близкое географическое соседство с Западом. А еще у поляков присутствовало полное единение в понимании того, что нужно делать и куда двигаться независимо от внутренней политической окраски партийных групп. Так, несмотря на победу «Солидарности» с ее идеей о передаче предприятий в собственность трудовых коллективов, экономические реформы в Польше все же прошли под диктовку Бальцеровича и американских монетаристов.
В Украине же спустя 20 лет по-прежнему «кто в лес, кто по дрова», либеральная идея при этом отсутствует. В результате получилась олигархократия, как прямое продолжение тоталитарного социализма. Партия регионов срослась с коммунистами неспроста.
Олег Кильницкий, обозреватель отдела «Рынки»
