Скоротечная, но не победоносная «ценовая война» с Саудовской Аравией, которая завершилась подписанием соглашения ОПЕК+, обойдется России дорогой ценой.
В рамках сделки по стабилизации нефтяного рынка, которую вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун сравнил с унизительным Брестским миром 1918 года, Россия согласилась сократить добычу нефти на 2,7 млн баррелей в сутки – больше, чем Саудовская Аравия и любая из стран ОПЕК.
Соглашение требует, чтобы к маю Россия снизила добычу с 11,2 до 8,5 млн баррелей в сутки – минимума с 2002 года, при этом рискуя не восстановить ее уже никогда.
Останавливая добычу на истощенных залежах брежневского застоя, Россия рискует потерять их безвозвратно, предупреждает главный сырьевой стратег Goldman Sachs Джефф Карри: «Если остановить работу, возобновить ее будет невозможно. Старым нефтяным месторождениям грозит закрытие».
Таковы технологические особенности российской нефтяной отрасли, объясняет директор аналитического департамента «Локо-Инвест» Кирилл Тремасов: «Остановка скважины на несколько месяцев ведет к потере этой скважины, восстановление добычи после длительного простоя может быть просто невозможным, либо слишком дорогим».
«Пострадают в основном участки Поволжья, часть довольно выработанных месторождений Западной Сибири», – указывает ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. В их числе, например, Самотлор, кормивший СССР валютными доходами еще в сытых и стабильных 1970х.
Сложившиеся обстоятельства подтолкнут компании замораживать наименее рентабельные скважины и месторождения, однако гарантии, что их потом можно будет восстановить, нет, часть запасов может быть потеряна, отмечает Юшков.
Такой проблемы нет ни у Саудовской Аравии, ни у США, напоминает Тремасов. Саудиты обладают лучшей в мире ресурсной базой и показали, что готовы «поворотом вентиля» за месяц увеличивать производство почти на треть, тогда как у американских сланцевиков есть около 10 тысяч пробуренных, но не запущенных скважин (DUC), готовых качать, как только цены поднимутся.
С начала 2000х годов, то есть за всю эпоху Владимира Путина, «это крупнейшее поражение России», сказал Bloomberg бывший вице-президент Славнефти Дмитрий Перевалов: «Мы потеряли наши рынки, и теперь будет непросто их вернуть».
Условия сделки таковы, что ее последствия будут ощущаться годами, отмечает Дарья Козлова из Vygon Consulting. Придется «резать» не только уже действующие высокозатратные месторождения с высоким налогообложением, но и планы новых проектов, объясняет она.
«Как Россия выполнит взятые на себя обязательства, непонятно», – недоумевает Тремасов, ведь следом за добычей посыпется нефтепереработка и сервис, а это тысячи рабочих мест. Возможно, исполнять сделку никто и не будет, поскольку «проверить нас все равно никто не сможет», считает Перевалов.
Попытка сыграть мускулами на нефтяном рынке оказалась «стратегической ошибкой, за которую придется заплатить высокую цену», констатирует Андрей Кортунов, глава Российского совета по международным делам. Хотя уже очевидно, что предложение саудитов в марте сократить российскую добычу на 300 тысяч баррелей в сутки, не решило бы проблем нефтяного рынка, и производство пришлось бы резать еще, но сохранив альянс ОПЕК+ тогда, Россия бы могла сегодня иметь куда более комфортные условия и меньшую квоту, объясняет экс-трейдер дочки крупного госбанка.
«Саудиты показали, что хозяин в нефтяном мире – тот, у кого низкая себестоимость добычи, собственные хранилища и флот танкеров. Ничего подобного у России и близко нет», – добавляет он.
Уступка Саудовской Аравии была болезненной для Путина и далась ему нелегко, но это необходимый шаг на пути преодоления кризиса в стране, сообщил Bloomberg источник, близкий к Кремлю.
