Закон о временно оккупированных территориях имеет большое значение. ВРУ должна была принять такой законопроект уже давно, поскольку основной его задачей является признание факта вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины на Донбассе и правовая фиксация факта временной оккупации части территории Донецкой и Луганской областей. Это, в свою очередь, возлагает соответствующие обязательства на государство-агрессора сегодня, и будет иметь соответствующие правовые, политические и социально-экономические последствия для нее в будущем. Это то, ради чего законопроект стоило принимать.
Недостатки законопроекта? Прежде всего, стоит отметить, что этот документ возникал очень своеобразно. На самом деле, в Верховной Раде давно был законопроект №3593-д, который еще называют законопроектом Оксаны Сыроед. Он готовился при активном участии профессора и известного дипломата Владимира Василенко, который был причастным к его подготовке почти с самого начала. Так же профессор Василенко дорабатывал и президентский законопроект №7163 о временно оккупированных территориях, поэтому у них есть много общего. Но если авторы законопроекта №3593-д Сыроед, Василенко и другие изначально прописывали его таким, каким он должен быть в идеале для всех оккупированных территорий, то в случае с законопроектом №7163, в руки профессора уже попал определенный драфт. Он был вынужден исправлять и улучшать этот документ, искать оптимальные формулы между тем, что нужно, и тем, на чем настаивает Президент. Поэтому этот закон, в конце концов, вышел большим компромиссом. Кстати, это признает и сам Владимир Василенко. Мы не можем сказать, что принятый Верховной Радой закон является таким, каким бы он должен был быть в лучшем виде. Это результат политического компромисса. Поэтому законопроект вызвал большую волну критики. В нем есть необязательные положения, что и стало предметом обоснованной критики. Однако, несмотря на то, что этот закон является большим компромиссом, основную свою задачу он выполняет. Документ определяет факт оккупации и вооруженной агрессии, имеет и будет иметь последствия для государства-нарушителя международного права. Если власть правильно донесет позицию по этому закону, то снимет много претензий к нам в связи с «событиями на Донбассе». Это ключевая задача документа сегодня и на будущее.
Еще о недостатках закона. Сейчас у нас есть отдельные законы об оккупированом Донбассе и Крыме. В принятом законе есть упоминания об оккупированом полуострове, но в большей степени закон касается временно оккупированных территорий Донбасса. В идеале необходимо было создать и принять один-единственный документ по всем оккупированным территориям одновременно, чтобы не было отдельных документов и разногласий между ними. А главное, -чтобы Украина зафиксировала свое унифицированное отношение к оккупированным Донбассу и Крыму. Сегодня мы имеем серьезную кремлевскую ловушку, из которой еще не выбрались. Ее Путин заложил тогда, когда настоял на принятии Минских договоренностей. В них речь идет лишь о Донбассе. Кремль постоянно настаивает на том, что вопрос Крыма и проблема Донбасса должны решаться разными способами. Мол, это разные вопросы, разные проблемы и истории, поэтому Крым и Донбасс требуют дифференцированного подхода. К сожалению, Украина и наши западные партнеры согласились на такой подход, и мы движемся в этой ложной парадигме до сих пор. Украине, конечно, нужно менять такой подход и утверждать, что Крым и Донбасс – это лишь отдельные эпизоды одного преступления Кремля против Украины и украинских граждан. Соотвественно, наша страна должна настаивать на том, что мы никогда не согласимся отдельно решать проблему Крыма и Донбасса. Никаких различных подходов и алгоритмов для Крыма и Донбасса. Именно для этого нужно было бы принять один закон для всех временно оккупированных Россией территорий. К сожалению, приняв отдельный закон для Донбасса, мы дальше идем по этой извращенной логике, которую нам навязал Кремль. Это, на мой взгляд, один из ключевых недостатков закона, хотя в нем есть ссылка на то, что Украина настаивает на своем исключительном праве на Крым.
Далее нам нужно приложить огромные усилия для имплементации закона, который приняла Верховная Рада. Конечно, если мы не будем относиться к нему, как к лозунгу. Многие считают: если мы признали агрессию и оккупацию – на этом можно ставить точку. Нет, на самом деле, закон тщательно выписывался для ответственности России. В частности, там предусмотрен механизм консолидированной претензии Украины к стране-агрессору. Это создает фундамент для сбора и систематизации всех фактов нанесенного ущерба для Украины и ее граждан в результате агрессии и оккупации. Для этого предусмотрено создание межведомственной институции, которая должна заниматься подготовкой консолидированной претензии к государству-агрессору. Она должна стать основой для наказания нарушителя и будущих взысканий из Российской Федерации, компенсации за причиненный ущерб. Сегодня, к сожалению, деятельность Украины, направленная на привлечение России к ответственности, – не систематизирована. Различные институты в своих компетенций действуют автономно, их координация очень условна. В результате у нас нет целостной политики в этом вопросе. Это очень важно, ведь все равно преступлениям России когда-нибудь будет положен конец и встанет вопрос возмещения убытков. К этому моменту нужно серьезно подготовиться. Закон создает предпосылку для системной работы в этом направлении и является дополнительным основанием для продолжения и наращивания санкций против Российской Федерации. Признание факта агрессии и оккупации должно вести надлежащую реакцию и Украины, и международного сообщества. Государство, совершившее агрессию и удерживающее под временной оккупацией территории другого суверенного государства, должно испытывать значительно более серьезное давление. Закон должен дать начало новой стратегии Украины относительно Донбасса и Крыма. Надо нарабатывать новую позицию, поскольку это никакой не внутренний, а международный конфликт, в результате которого часть территории Украины находится под полным контролем агрессора.
Михаил Басараб, политолог
