Хотя Германия до сих пор избегала прямой и интенсивной конфронтации со странами Центральной и Восточной Европы в прагматических экономических целях, немецкие политики должны осознать политический ущерб, который был нанесен в регионе.
Теперь, когда выборы в Германии закончены, и победитель Ангела Меркель готовится к переговорам о коалиции с потенциальными партнерами, возникают два важных вопроса: как политические изменения в Германии повлияют на германо-российские отношения, которые ухудшились в последние несколько лет? И какое влияние могут оказать выборы на влияние Германии в Центральной и Восточной Европе, ее традиционный оплот в ЕС? Хотя картина далека от ясности, можно сделать несколько осторожных прогнозов.
Традиция политического и экономического партнерства “остполитик-Германия” с Россией по-прежнему сильна в рамках политического и экономического развития Германии. Даже аннексия Крыма и некоторые агрессивные попытки России вмешаться в политический ландшафт Германии не могли перечеркнуть это.
Наиболее вероятный сценарий на этом этапе состоит в том, что коалиция, включая консервативный Христианско-демократический союз/христианский общественный союз, Свободную демократическую партию и партию Зеленых, будет руководить Германией. Если партия Свободных демократов, которая настаивала на пересмотре санкций и возвращения к бизнесу, как правило, с Россией, выходит из коалиции, то это может означать, что Россия потеряет важного союзника в исполнительной власти.
И хотя бизнес-ориентированная Свободная демократическая партия поддержала пересмотр политики санкций, это вопрос, наверное, не имеет особого значения для партии. Для Зеленых все наоборот: им нужны еще более суровые санкции. Они сильно критикуют нарушения прав человека в России, территориальную агрессию и энергетическую политику и, вероятно, смогут четко сформулировать эти позиции во время коалиционных переговоров.
В то время как немецкие службы безопасности предупреждали, что Россия может попытаться повлиять на переговоры о коалиции, вряд ли попытки России вмешаться в избирательный процесс будут иметь успех. В целом маловероятно, что отношения Германии с Россией будут существенно изменены на благо последней, скорее наоборот.
Но отношения Германии с Россией будут сильно влиять на ее позицию в странах Вышеградской четверки (Венгрия, Словакия, Польша и Чехия). Этот регион относится к сфере влияния Германии и более важен для нее, чем Франция, с точки зрения торговых отношений. Для Германии в этом регионе есть определенные проблемы. Исследование, проведенное Институтом Globsec в этом году, показало, что общественность в трех из четырех стран Вышеградской четверки больше сочувствует Владимиру Путину, чем Меркель.
В Словакии результаты особенно шокируют: 41% населения относятся с симпатией к Путину; и только 21% сказали то же самое для Меркель. В Венгрии и Словакии симпатии к Путину также превышают популярность Дональда Трампа.
Кроме того, значительная часть населения считает, что страна должна принадлежать Востоку или находиться где-то между Востоком и Западом. Хотя поддержка в этих странах для ЕС и НАТО сильная, чувства к Западу и особенно к его лидерам амбивалентные.
Популистская, националистическая риторика иногда усиливается попытками российской информации завоевать сердца и умы граждан, что нанесло большой ущерб имиджу Меркель в Центральной и Восточной Европе. Меркель практически стала антигероем для нелибералов. Она является символом ультралиберальных, декадентских западноевропейских элит, которые готовы пожертвовать безопасностью Европы на алтаре поликультурных, федералистских принципов и хотят наполнить восточноевропейские страны мигрантами.
Переход Меркель к более жесткому направлению в вопросе беженцев и иммиграции (включая предложение, а затем принятие запрета на ношение паранджи) в значительной степени остался незамеченным, и Германия была отмечена в регионе как либеральный гегемон, который агрессивно и лицемерно давит на ценности и экономические интересы своих соседей.
Евроскептицизм среди четырех стран Вышеградской четверки в Европе и Германии способствовал антигерманским настроениям, используя миф об экономической эксплуатации. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан несколько месяцев назад набросился на руководство немецких компаний: “Немцы, в частности, должны подумать пять раз, прежде чем обвинить венгров в отсутствии солидарности. Работники фабрик в Германии получают в пять раз больше, чем венгерские рабочие, которые выполняют ту же работу на немецких заводах в Венгрии. Так что, пока это так, я считаю, что немцам должно быть стыдно говорить о солидарности”.
В Чехии, Словакии и Венгрии Путин часто изображается как антипод Меркель, в виде борца за традиционные ценности, такие как нация, семья и христианство, и сильного лидера, который эффективно борется против глобального терроризма и может легко разрешить кризис беженцев, если бы он был лидером Европы.
Кризис беженцев не только усилил нелиберальные и ксенофобские тенденции в Центральной и Восточной Европе, но и увеличил психологическую дистанцию между Германией и Центрально-Восточной Европой и приблизил Россию.
Хотя Германия до сих пор избегала прямой и интенсивной конфронтации со странами Центральной и Восточной Европы в прагматических экономических целях, немецкие политики должны осознать политический ущерб, который был нанесен в регионе, особенно учитывая то, что Меркель и Макрон, похоже, склонны к более глубокой интеграции, по крайней мере, для группы стран.
В то время как Германия продолжает настаивать на санкциях в отношении России, она, похоже, зависит от проекта газопровода Северный Поток 2, который увеличивает энергетическую независимость Европы от России, усложняя жизнь Украине, Центральной и Восточной Европе, минуя их и уменьшая их роль в транзите энергии .
Будущая коалиция должна сделать все возможное, чтобы вернуть страны Центральной и Восточной Европы. Кроме усиления их голосов и аргументов в политических дебатах в регионе, возможно, самое время пересмотреть некоторые решения. Теперь, когда социал-демократы, основные сторонники “Северного потока 2”, выходят из коалиции, а большинство новых стран-членов ЕС решительно против этого проекта, отказ от него может стать хорошим первым шагом.
