Путин, конечно, многое напортил патриарху своими танками и убийствами.
Заявление московского патриарха Кирилла о невозможности отделения Украинской церкви от его патриархата было воспринято как сенсационная новость многими мировыми СМИ. Между тем, ничего сенсационного в заявлении Кирилла нет. “Держать и не пущать” украинскую церковь — политическое кредо патриарха. И не случайно свое заявление Кирилл сделал во время посвященного его 70-летию приема в храме Христа Спасителя. Удержание украинской церкви — одна из важнейших задач всей его жизни.
Стоит напомнить, с чего началось пребывание Кирилла на патриаршем престоле. Новый глава РПЦ зачастил в Киев и пытался в буквальном смысле отодвинуть тогда уже тяжело больного митрополита Владимира от управления УПЦ(МП), стать не только московским, но и киевским предстоятелем. Свой тронный зал патриарх украсил флагами новых независимых государств, как бы напоминая: он может то, чего не в силах позволить себе даже Путин. Он и есть настоящий, “духовный” правитель постсоветского пространства, последний символ агонизирующей империи. Не эта ли самоуверенность патриарха подтолкнула Владимира Путина к форсированию идеи “русского мира”, как знать?
Путин, конечно, многое напортил патриарху своими танками и убийствами. Но если человеку, тем более священнику, не свойственно смирение, если он обуреваем гордыней и честолюбием, то ничто не заставит его отказаться от исполнения своих замыслов. Кирилл все еще видит себя предстоятелем не только Москвы, но и Киева. И когда он сравнивает столицу чужой страны, находящейся в состоянии войны с его собственной родиной, с Косово, он не оставляет нам никаких сомнений в том, что никогда не смирится ни с государственностью Украины, ни с самостоятельностью Украинской церкви. Потому что для подавляющего большинства сербов Косово — это не страна, в которой 90 процентов населения составляют этнические албанцы, а украденная Западом “духовная колыбель”. Я давно не был в сербских православных монастырях Косово, но хорошо помню свой самый первый визит в знаменитую Грачаницу. И свое самое яркое впечатление — портреты диктатора Слободана Милошевича в золотых окладах, расположившиеся в церковной лавке среди икон. Грачаница была тогда не только духовным центром. Она была еще и центром шовинизма, предвестником начинающейся войны и жестоких этнических чисток.
А украинские монастыри должны быть именно духовными центрами, к какой бы конфессии они не принадлежали. Духовными — это значит далекими от неуемного честолюбия двух конкурентов-предводителей “русского мира” — Путина и Кирилла. Духовными — значит отстоящими очень далеко от РПЦ, превращенной Кириллом в инструмент для удовлетворения собственных политических амбиций. Духовными — значит далекими от разжигания той вражды и ненависти, которую проповедует московский патриарх даже в день собственного юбилея, обвиняя “греко-католиков и атеистов” в атаках на православных.
Украина хочет оградиться именно от этой, все разрушающей бесчеловечной вражды — сути “русского мира” и Московского патриархата.
