Работа по освобождению пленных не должна быть превращена в карнавал.
Работа по освобождению пленных не должна быть превращена в карнавал.
Надежда Савченко и матери удерживаемых в России украинских заложников могут сколь угодно долго голодать у администрации президента Украины. Они могут даже там умереть. Судьбы украинских заключенных это все равно не изменит – разве что некоторые из них лишатся близких. И именно поэтому призывать родственников заключенных к голодовке – это политическое шарлатанство. Эти люди, в отличие от Савченко, не имели ни депутатского статуса, ни места в ПАСЕ, ни показательных процессов. К их судьбе и здоровью не приковано внимание международной общественности. Родственники – все, что у них есть.
Могут спросить – а как же иначе давить на украинское руководство? Но вопрос нужно ставить совершенно иначе: а зачем вообще на него давить? Может быть, ребят, которые находятся в заключении, удерживает Порошенко? Нет, их удерживает Путин. И будет удерживать ровно столько, сколько посчитает нужным. Украинские голодовки интересуют российского президента в последнюю очередь.
Нельзя строить политические планы и проводить акции в отрыве от реальности. Уже приходилось писать, что причина военных поражений Украины – в равнодушии большинства наших граждан к государству и его обороноспособности. Не было бы этих 25 лет равнодушия, не было бы веры в российских “братьев”, которые никогда ничего не сделают нам плохого – Путин бы и не сунулся. Над Симферополем и Донецком по-прежнему развивались бы наши флаги, а не знамена врага, не было бы никаких военнопленных и заложников. Но они уже есть. И тут вступает в дело совсем другое равнодушие – российское.
Россиянам – и власти, и обществу – традиционно наплевать на своих. Фразу “бабы новых нарожают” можно вывесить на въезде на территорию Российской Федерации – чтобы гостям было понятно, в какое пространство они попадают. А нам – не наплевать. Именно поэтому нам так трудно вызволять наших пленных. Потому что россиянам не нужны свои – пусть себе сидят и не рыпаются, сами виноваты.
И тут дело вовсе не в военной мощи. Государство Израиль в сто раз сильнее палестинских террористов, которые обманом и хитростью могут захватить в заложники солдата или мирного жителя. Но для спасения жизни своего гражданина израильтяне не раз отдавали врагу даже не десятки, а сотни бандитов. Отдавали убийц. Отдавали организаторов террористических нападений – лишь бы спасти своего. Но при этом нужно помнить, что ХАМАСу, обменивавшему своих активистов, они были нужны. Да, ХАМАС считает сотнями, но – считает.
Путину такой счет неведом. К освобождению заложника он может подойти, исходя из политических соображений или из представлений о собственном образе. Путин поверил, что Савченко станет для Украины “живой бомбой” – и украинская героиня отправилась домой.
Путин не хотел смерти в заключении Солошенко – и освободил пожилого больного человека. В каждом случае можно найти мотив – именно поэтому так трудно продвигается работа по освобождению пленных. Потому что нашим переговорщикам важно доказать россиянам недоказуемое – что это будет выгодно не только нам, но и им. И иногда это, к счастью, получается.
Но такая тяжелая деятельность не может быть превращена в очередной политический карнавал – даже если главной фигурой этого представления станет сама Надежда Савченко.
