Последние социологические опросы дали богатую пищу для размышлений о тенденциях партийных рейтингов, отражающих бурное течение политической жизни в Украине.
Об этом в своем блоге пишет Владимир Фесенко, политолог и руководитель Центра политического анализа “Пента”:
” В своих заметках на эту тему я буду опираться на данные опросов социологической группы “Рейтинг” (опрос был проведен с 18 февраля по 4 марта 2016 г. по заказу Международного республиканского института; данные опроса были оглашены 15 апреля (http://ratinggroup.ua/research/ukraine/dinamika_obschestvenno-politicheskih_vzglyadov_v_ukraine_mart_2016.html) и компании SocioStream AG (менее известная социологическая структура, но с прошлого года регулярно представляющая широкой публике данные своих опросов; их опрос был проведен 6-12 апреля, т.е в разгар офшорного скандала и во время оглашения результатов референдума в Нидерландах, что представляет особый интерес с точки зрения влияния этих событий на рейтинги партий): https://www.facebook.com/sociostream.
Если сравнивать рейтинги политических партий, то очевидны следующие тенденции: 1) отсутствие явного (доминирующего) лидера в рейтинговой гонке (по данным опроса соц.группы “Рейтинг” разрыв между 4-5 лидирующими партиями составляет 1-2%, т.е. в пределах статистической погрешности); 2) существенное усиление дифференциации симпатий избирателей (если в прежние годы минимум 1 партия, а чаще 2-3 имели поддержку более 10% от общего числа респондентов, то сейчас ни одна партия не имеет поддержки более 10% от общего числа респондентов; при этом около десятка партий имеют рейтинги от 1% до 5%, тогда как до 2014 г. таких партий было не более 5); 3) в рейтинговой гонке пока доминируют парламентские партии, но около четверти от общего числа избирателей отдают предпочтение непарламентским партиям (а если считать от числа тех избирателей, кто будет участвовать в выборах и определился со своим выбором, то более трети избирателей); 4) проседание рейтинга президентской партии (особенно это заметно по данным апрельского опроса SocioStream).
Отмеченные тенденции отражают нарастание недовольства не только по отношению к правящим политическим силам. Значительная часть избирателей и политиков ищет политическую альтернативу вне парламентских партий. И поиск этой альтернативы идет по разным направлениям.
Во-первых, предпринимаются попытки сформировать новую антикоррупционную и реформаторскую альтернативу, ориентированную на проевропейски настроенный новый средний класс. Ранее на роль монопольного лидера в этом электоральном сегменте претендовала “Самопомощь”. Но теперь у нее может появиться серьезный конкурент – общественно-политическое движение М.Саакашвили. Разные источники говорят о том, что между Андреем Садовым и Михеилом Саакашвили идут переговоры о налаживании сотрудничества. В перспективе возможен вариант участия в парламентских выборах сторонников Саакашвили по списку “Самопомощи”. Но тогда это будет достаточно разнородный квази-избирательный блок с потенциальными рисками сильных внутренних противоречий. Если же Михеил Саакашвили будет создавать свою собственную партию, то она будет главным конкурентом “Самопомощи” именно в нише городского среднего класса. В этом контексте стоит помнить и о “Гражданской позиции” Анатолия Гриценко. Правда, парадокс этой партии заключается в том, что она имеет неплохие рейтинги в межвыборный период, но не реализует свой потенциал во время выборов.
Во-вторых, на прохождение в парламент претендуют правые радикалы и “воинствующие патриоты”. Явным лидером в этой нише является “Свобода”. Но потенциальным конкурентом для партии Тягнибока является “Национальное движение Дмитрия Яроша”, которое, правда, себя пока никак не проявило. Не будем забывать и о “Правом секторе”, который хотя и переживает глубокий кризис, но сохранил узнаваемый бренд и может “откусить” часть электората у “Свободы” и “Правого сектора”. Не очень понятна перспектива “УКРОПа”. У этой партии есть некий рейтинг, но нет на данный момент согласованного и авторитетного лидера. Нет и заметной активности “УКРОПа” после прошлогодних местных выборов. К тому же есть политическая зависимость этой партии от нюансов отношений между Игорем Коломойским и Президентом Порошенко.
Третья альтернатива – партии местных элит и умеренно прагматичной части украинского бизнеса. Успех на местных выборах 2015 г. партий “Наш край” и “Возрождение” показал политическую перспективность этой электоральной ниши. Вопреки прогнозам скептиков, “Наш край” не исчез из политической жизни страны, напротив, активно занимается партийным строительством, стал издавать свою газету, провел съезд депутатов местных советов. Очевидна нацеленность этой партии на будущие выборы. Нынешние рейтинги “Нашего края” хотя и несколько ниже, чем на местных выборах, но являются хорошей стартовой площадкой для дальнейшего “окучивания” своей электоральной ниши. “Возрождение” свою активность проявляет в основном в парламенте. Но среди значимых ресурсов этой партии – поддержка Игоря Коломойского, а также высокие рейтинги и мощное политическое влияние Геннадия Кернеса в Харькове. В этой нише возможна раскрутка под парламентские выборы Аграрной партии. Об этом говорит приглашение на роль лидера этой партии такого опытного политика как Роман Безсмертный.
Как это ни парадоксально, почти не проявлена “левая альтернатива”. КПУ переживает глубокий и затяжной кризис, к тому же законы по декоммунизации лишили эту партию узнаваемого бренда. Бывшие избиратели КПУ либо ушли в “электоральный отказ”, либо стали поддерживать “Оппозиционный блок”. Из затянувшегося кризиса никак не выйдет и Социалистическая партия. Из новых партийных проектов на роль “новых левых” претендует “Партия простых людей Сергея Каплина”. Но сам С.Каплин более напоминает слабую копию Олега Ляшко, нежели лидера новых украинских левых.
Перспективы дальнейшей трансформации партийного поля Украины зависят от того, когда и в каких условиях пройдут парламентские выборы. Вероятность проведения досрочных выборов Верховной Рады Украины в ближайшей перспективе (до конца текущего года) существенно снизилась, но ожидания внеочередных парламентских выборов сохраняются. А значит продолжится и поиск, а также формирование и развитие внепарламентских политических альтернатив.”
