Будет ли наступление на Донбассе? Я изначально был убежден – да и сейчас думаю так же – что эскалация на востоке Украины носит временный характер.
Вспомните, когда возобновилась стрельба. Это произошло перед саммитом “большой двадцатки”. И связана она была с идеей Путина переиграть там ситуацию в свою пользу. Ведь эскалация боевых действий непосредственно в момент торга могла стать козырной картой. Мол, смотрите: я могу так поступить, а могу – этак. Минск выполнять, конечно, можно – но сложно. Мне придется людей как-то сдерживать. А если я не стану этого делать – на Донбассе вновь начнется война. Сами, мол, видите, что там происходит…Об этом пишет российский журналист Владимир Голышев.
И эта карта могла бы сыграть. Но не сыграла. А если она не сыграла – значит, на игровом столе она уже не нужна.
Какую логику может иметь дальнейшая эскалация? Кроме того, что, предположим, у них остались лишние боеприпасы, которые срочно нужно израсходовать? Я такой логики не вижу. Потому что ее нет. Нет никакой цели.
Перед саммитом цель была. Для ее достижения и нужна была эта имитация наступления, имитация стремления снова перевести конфликт в горячую фазу. Реальное обострение никому не было нужно – лишь создание видимости. После саммита даже эта потребность отпала.
Да, Кремль до самого конца – и это будет неизбежно – заинтересован в том, чтобы саботировать любые мирные инициативы в этом направлении. Да, в его интересах – вставлять Украине палки в колеса и всячески гадить, чтобы Донбасс оставался кровоточащей раной.
Но при этом на Путина ведь не прекращают давить – с тем, чтобы принудить его убраться с территории Украины, заставить выполнять взятые на себя обязательства.
Так что пока на Донбассе будет продолжаться такое “бодание”. А следующим актом драмы, по видимому, станет усиление усилий Запада по возвращению Путина в “Минск”. И, как бы ему не хотелось, ему придется выполнять условия минских переговоров.
Именно поэтому я убежден, что уже в ближайшие дни конфликт на Донбассе сойдет на нет. Дальнейшей эскалации не будет. Просто потому, что она – абсолютно бессмысленна. А я не верю в бессмысленные действия. И никогда еще в этом не разочаровывался. Не бывает войны просто ради войны. А другой цели нет…
Я с умилением наблюдал, как какие-нибудь горе-эксперты вроде Илларионова больше года непрерывно, каждый божий день, рассказывали: “вот-вот будет взят Мариуполь”, “Путин мечтает сделать сухопутный коридор в Крым”… Это же невозможно было слушать! Особенно, если представить себе последовательность действий, которая бы позволила это сделать. Как только представляешь – понимаешь: разговоры о коридоре в Крым – из области фантастики.
Вот объясните мне, кому нужны десятки тысяч жертв? Кому нужен коридор, которым невозможно будет пользоваться – хотя бы потому, что он будет постоянно простреливаться? Какой, к черту, коридор?
Добыт такой коридор можно было только дипломатическим путем – чем-то пригрозить, начать шантажировать, чтобы украинская власть сама предоставила такой путь к Крыму. Теоретически это было возможно. На Донбасс ездят белые КАМАЗы – “гумконвои”? Думаете, у Кремля не было возможностей надавить на Украину так, чтобы она разрешила таким же опечатанным белым КАМАЗам ездить по своей территории в Крым? Я убежден, что хотя бы теоретически это было возможно. Не знаю, шантаж какого рода для этого понадобился, как надо было надавить и что предложить взамен – но дипломатически эта проблема была бы решаема. А вот военным она не решаема в принципе. Поэтому говорить о взятии Мариуполя, о пробитом сухопутном коридоре может либо недобросовестный человек, либо тот, кто в принципе не понимает, о чем он говорит.
Мариуполь вообще можно было взять в один-единственный момент: в конце августа – первых числах сентября 2014-го года. Тогда, когда был взят Новоазовск. Если бы тогда российские войска не были остановлены (а они были остановлены в первую очередь дипломатическими инструментами) – они могли бы дойти до Мариуполя и взять город. Но после того, как их заставили остановиться, взяв лишь Новоазовск – все! С того момента никакого Мариуполя быть не может.
Потому что это подразумевает войну совершенно другого формата. К которой Россия не готова.
Россия вообще не была к ней готова. Она до сих пор отказывается признавать себя участником этой войны. А ведь достаточно взглянуть на спутниковые снимки, на карты августа прошлого года, чтобы убедиться: регулярные части российской армии вошли на территорию Украины и выполняли там боевые задачи. Атакующая сторона пересекала границу. Это же видно. Этого не скроешь.
Но в Кремле думают по-другому. Несмотря на все доказательства, Россия до сих пор уверяет, что ни в какой войне не участвует, что “наших на Украине нет” – если не считать “отпускников” и “заблудившихся”.
Если Россия боится себя признать участником войны, в которой она полноценно воюет – как она будет воевать с ракетами и самолетами? Ведь это будет война совершенно другого уровня. Только не в Сирии, а в Европе. И тогда, уж поверьте, оргвыводы в отношении России были бы совершенно другие. И действия со стороны Евросоюза с США тоже бы разительно отличались от нынешних.
Еще раз, медленно: в Украине сейчас для военных действий нет никаких причин. Нет логики, нет цели, которая бы могла сподвигнуть Россию идти в эту реку. В которую она отказалась идти даже тогда, когда в этом еще был хоть какой-то смысл. Сейчас его нет.
Максимум, что возможно – работа диверсионно-разведывательных групп, как это всегда было на линии соприкосновения. Какие-то мелкие провокации. Но не больше.
А Россия будет вынуждена возвращаться к выполнению минских договоренностей. И по ряду косвенных признаков (официально об этом пока никто не заявлял) сейчас на первое место выходит вопрос контроля границ. Я слышал об этом из разных источников. И это – совершенно новый момент в характере давления на Россию по выполнению минских соглашений. Сначала граница – а уж потом выборы. Такого раньше не было.
Если это действительно так – мы узнаем об этом достаточно скоро. И в этом случае можно говорить о базовой, очень серьезной уступке, которую Россия сделала Украине.
Каждый раз, когда Кремль пытается шантажировать или блефовать (а у него других дипломатических инструментов в отношении Запада просто нет) – он терпит сокрушительное поражение.
В Кремле усвоили простую истину: двигатель истории – это кризис. Кризисную ситуацию можно спровоцировать – а потом разрешить в свою пользу. Но, усвоив эту истину, Кремль ведет себя так, будто он – великолепный игрок. Они взбаламутят гладкую поверхность палкой – и думают: вот, сейчас вода уляжется – и мы будем в выигрыше.
Но это дурацкое самомнение Кремль и губит постоянно. Потому что каждый раз, создавая кризисную ситуацию, он выходит из нее еще более ослабевшим.
Идеальным кризисом для Москвы была ситуация после убийства Немцова. Путин тогда пропал на 10 дней – а вернулся сам не свой. И я очень сомневаюсь в том, что с того момента он остается инстанцией, самостоятельно принимающей какие-то решения. Мне кажется, с тех пор рулит уже коллективный “Путин”. А он сам – не более чем актер, что-то пытающийся изобразить. Это видно даже по его виду. Он лишился драйва. Мы смотрим на старого, опустошенного человека…
Вот тогда, когда убили Немцова – у Путина был повод прекрасный уйти в отставку по состоянию здоровья. Оставить вместо себя Медведева или Кудрина, чтобы эти прекрасные интеллигентные люди, имеющие совершенно другой имидж, все сливали. Но не он. А сам Путин, аки стареющий патриарх, ходил бы где-то на покое, переживал бы… Его бы время от времени показывали по телевизору – задумчивого, обеспокоенного…
Он ведь проиграл игру. Мог бросить карты, расплатиться – и уйти. Но он этого не сделал.
Вместо этого ставки постоянно повышаются. Он продолжает блефовать. Продолжает шантажировать. А за игровым столом уже ржут все. Потому что в мире не осталось ни одного человека, который бы всерьез относился к путинскому блефу. А значит, каждое обострение всегда будет идти Путину и России в минус.
И обострение на Донбассе – не исключение.
